В этот самый миг я испытала невероятно сильное волнение. Оно прокатилось внутренней дрожью по всему моему телу, заставив, ненадолго прикрыв глаза, сделать негромкий судорожный вдох.
Лёгкая довольная ухмылка Азиза от произведённого на меня эффекта, и клубника шумно падает на пол, а его рука вместо этого хватает мою талию, уверено придвигая вплотную к своему крепкому торсу.
Вторую руку он запустил мне в волосы, слегка сжав в области затылка, и я не смогла сдержать тихого стона удовольствия, который он тут же выпил, накрыв мои губы поцелуем.
Не отдавая себе отчёта, я подалась ему навстречу, что ещё больше распалило Азиза. Моё дыхание сбилось, и он не стал больше медлить — жадно обхватил мои бёдра руками, заставив меня полностью ему сдаться.
Я проснулась ранним утром, и от осознания того, что нахожусь в нежных объятиях Азиза, меня захлестнуло до невозможности милым чувством.
Небо за окном его спальни только начинало светлеть. В голове стали прогружаться события этой ночи, заставляя меня то краснеть, то озорливо улыбаться.
Вдыхая так сильно действующий на меня аромат его кожи, мой пульс снова стал учащаться, словно я сейчас не лежала, а была на пробежке.
Азиз крепко спал, его рельефная грудь плавно вздымалась, и, прижавшись к нему плотнее, я стала успокаиваться, слушая размеренный стук его сердца.
Я ещё никогда так не хотела мужчину, как в эту ночь. Мои руки сами тянулись к его поджарому телу, гладили по сокращающимся мышцам. И сейчас мне было совершенно очевидно, что, произошедшее между нами — намного сильнее меня, сильнее нас обоих, а потому, я совсем не корила себя за случившееся.
Внутри меня наоборот разлилось какое-то умиротворяющее блаженство. Некое глубинное убеждение, что всё идёт как надо — что я там, где должна быть и с тем с кем должна быть.
Не было ни единого сомнения, что сегодняшний день — начало новой жизни. Ведь всё прошло настолько идеально, словно мы были созданы друг для друга. И после нашего физического единения с Азизом, непременно должно произойти — психологическое.
Он мне обязательно скоро обо всём расскажет. После того, что между нами было — по-другому и быть не может, чем полное взаимное откровение.
Я подумала, что было бы неплохо принять душ и одеться, и постаралась осторожно выползти, но Азиз сразу проснулся, и его руки тут же заскользили по моей оголенной спине и рукам, лёгкими почти невесомыми прикосновениями даря наслаждение каждой клеточке моей кожи.
Затем он притянул меня к себе, нависнув сверху, и его горячее тело обожгло всё ещё обнажённую меня, вынудив часто задышать.
Он стал покрывать меня поцелуями, спускаясь всё ниже, и каждый участок моего тела податливо расслаблялся под его ласками. Отказать ему было просто невозможно. И я вновь окончательно потеряла самоконтроль.
— Мне нужно будет съездить сегодня с Демидом в одно место, — затормозив на уровне пупка, слегка хриплым голосом оповестил он меня.
— Зачем? — я приподнялась на локтях, чтобы заглянуть в его глаза.
— По делам, — этот короткий холодный ответ хлестнул меня прямо по сердцу. Я поняла, что более подробной информации не дождусь, и, еле сдержав волну яростного разочарования, спокойно попросила:
— Азиз. Расскажи мне о себе.
— Что ты хочешь знать, Ангелина? — поинтересовался он, едва уловимо поглаживая меня пальцами по животу.
— Всё. Когда и где ты родился и вырос, где учился, кто твои родители? Хочу знать о твоём прошлом, и что на самом деле происходит в настоящем? Почему ты должен скрываться и что планируешь делать, чтобы распутать сложившуюся ситуацию?
Он сел и выпрямился, и от его серьёзного взгляда у меня мгновенно пересохло во рту. Я напряглась.
От него можно было ожидать что угодно. И я боялась услышать то, что могло бы растоптать мою уверенность в том, что отдавшись ему, я не совершила ошибку.
Он немного помолчал, а затем поднялся и подал мне руку, предлагая последовать за ним.
25 глава
Безропотно вложила в его руку свою слегка обмякшую от предчувствия нелёгкой истины кисть. И он повёл меня к окну на второй этаж общей комнаты, где ещё совсем недавно у нас с ним всё случилось впервые.
Мы так же были нагими, и меня продолжало тянуть к нему, теперь даже ещё сильнее, чем прежде, но ожидание его откровения заставляло меня сильно нервничать, что ощущалось так, будто между нами возникла тонкая вакуумная прослойка.
«Может ли его правда изменить моё к нему отношение? И если да, то, что тогда будет дальше»? — Поток тревожащих вопросов в моей голове прервался размеренной речью Азиза:
— Посмотри на эти ало-пурпурные краски зари, что растворяются на всё голубеющем небе, на улицы, что высветляются восходящим солнцем — словно кто-то подготавливает трёхмерный холст, чтобы рисовать на нём новый неповторимый день. Только вслушайся в эту невероятно красивую песнь ранних пташек, что заливаются трелью, воздавая радость этой жизни. Скоро проснутся люди и тоже поспешат делать счастливыми себя и своих близких. Разве не прекрасный спокойный мир открыт сейчас перед тобой?
Он ненадолго замолк, и я не стала нарушать тишину, понимая, что это был риторический вопрос, а Азиз тем временем продолжил:
— Я не хочу лишать тебя этого. Пойми, я связан со слишком опасным тёмным миром, и не могу позволить себе даже самую малость посвятить в него такого хрупкого ангела, как ты, так как это бы означало привязать тебя к нему, запятнать, и навсегда лишить той свободы, которую ты знаешь сейчас.
«Он ничего тебе не расскажет», — холодными буквами пропечаталось в моём сознании. Ещё пару минут назад я была готова услышать любое его признание, но теперь я совершенно чётко поняла, что расспрашивать его о чём-либо бесполезно, и, просто молча развернувшись, зашагала в свою спальню.
Когда, одевшись в недавно купленный летний костюм и лёгкую обувь, я вернулась обратно в общую комнату, Азиз тоже был там, на нём красовались новые тёмно-серые джинсы и простая футболка с V-образным вырезом более светлого серого оттенка.
— Собралась куда-то? — в светящихся нежностью карих глазах Азиза отразилось замешательство.
— Да, я уезжаю.
— Что? Куда? — он явно не ожидал такого поворота событий и теперь совершенно растеряно смотрел на меня.
— Я устала. От тайн, от возможной лжи. Я просто хочу домой, а там будь что будет… — мой голос задрожал, и слёзы не заставили себя долго ждать.
Аз тут же подошёл и сгрёб меня в свои тёплые объятия:
— Ангел мой, прошу, потерпи ещё немного. Поездка, которую я сейчас собираюсь осуществить, очень надеюсь, поможет разрешить эту дурацкую ситуацию как можно скорее, и тогда я потом сам отвезу тебя домой.
— Но почему ты не можешь мне сказать, куда ты уезжаешь? Почему, чёрт возьми, не можешь рассказать о себе хоть что-то⁈
— Давай так. Если у меня сегодня всё получится, то когда я вернусь, поведаю тебе абсолютно всё. А если нет, то отложим это ещё на какое-то время, идёт?
— Да к чему такие условия? Что может в корне изменить твоё решение? Можно мне услышать от тебя хоть какую-то правду?
— Одна простая правда, которую ты упорно не хочешь слышать — это то, что я молчу и буду продолжать молчать только ради твоей безопасности и благополучия.
Азиз был непробиваем. Настояв на своём, он убедился, что я хотя бы дождусь его возвращения, прежде чем делать глупости, уезжая куда-то одной, и ушёл, оставив мне некоторую сумму в виде наличных, чтобы я могла питаться в местном ресторане, если вдруг еда, привозимая в номер, мне не понравится.
Так же он намекнул, что люди Демида будут присматривать за мной, и если я вдруг передумаю его ждать, то мне всё равно не позволят выйти за границы местной зоны отдыха.
«Слушай, ты так говоришь, будто заложница»! — в голове всплыли слова сестры из того телефонного разговора, и, вспомнив нашу с ней последнюю переписку, я ощутила сильную тоску.
Не позволив грустному настроению окончательно завладеть мной, я решила немного прогуляться по внутренней территории отеля.