Он провёл нас внутрь, и всё изменилось разительным образом: вдоль чистых стен уходящего вдаль коридора, тянулись цветные неоновые провода, эффектно подсвечивая декоративную кирпичную кладку. Впереди стояли два крепких орешка, напоминая обычный фейс-контроль, но им почему-то было совершенно безразлично кто мы такие, что несём с собой и во что одеты. Когда мы проходили мимо, они даже не обратили на нас внимания.
Мужчина в белом костюме проводил нас в довольно просторную полутёмную комнату, лишь некоторые зоны которой освещались немногочисленными лампами с приглушённым тёплым светом. Пол здесь был выложен чёрно-белой плиткой, а потолок как и стены были разукрашены причудливыми разноцветными граффити, флуоресцентные краски которых светились под неоновыми лампами.
В целом это место напоминало некий андеграунд-клуб, только музыки здесь не играло, но людей было предостаточно. Многие, с интересом обсуждая что-то, располагались на диванах в мягкой зоне более тёмной области зала, другие группки людей собрались кто у бара, кто у бильярдного стола.
Народ никак не отреагировал на наше появление, кроме одного человека, что, сразу же отделившись от толпы, проследовал к нам. Он был одет в стильный чёрный костюм, и на вид нельзя было точно определить, сколько ему лет. Хотя волосы с проседью и морщинки вокруг живых умных глаз, давали понять, что этому ухоженному мужчине не менее пятидесяти. Он встретил нас улыбкой:
— Азиз, давно я тебя не видел. Рад встрече.
— Я тоже, Аглай. Нужно поговорить, но для начала приюти нас с Ангелиной. Есть свободное место для отдыха? Мы с долгой дороги.
— Без проблем, пойдёмте.
Аглай провёл нас в другой зал, в котором была лестница наверх. Поднявшись, мы оказались в коридоре первого этажа — в окно было видно улицу, по которой мы сюда приехали.
За одной из дверей оказалась небольшая довольно уютная комната с двуспальной кроватью по центру, а по периметру вся заставленная книжными полками. На журнальном прикроватном столике тоже были навалены книги.
Это что, книжный склад жилого типа? Или какой-то замаскированный отель для интеллектуалов — что это вообще за место такое?
Вопросов снова было больше некуда, но я держала данное самой себе обещание и не проронила ни слова.
Аглай сообщил, что если нужно освежиться, то ванная комната располагается прямо по коридору напротив, и, поинтересовавшись, не голодны ли мы, пообещал, что скоро нам принесут ужин, после которого он будет ждать Азиза у себя.
Во время еды, смакуя обычный, но очень вкусно приготовленный салат из креветок с зеленью, я разглядывала книжные полки, поражаясь, насколько же большая здесь коллекция классической философии и психологии.
Шопенгауэр, Ницше, Юнг… Кто вообще читает такое в потайных отелях?
Истинное предназначение заведения, в котором мы оказались, вызывало во мне жгучее непреодолимое любопытство.
Азиз проследил направление моего взгляда и, считав давно повисший в воздухе вопрос, наконец, пояснил мне:
— В нашем мире существуют такие места, вход в которые зависит не от финансов, внешности или статуса в обществе, а от уровня сознания.
— Не совсем поняла, ты это про возраст?
— Биологический возраст ещё далеко не показатель духовного развития.
— А, так это что-то типа тусовки для сэнсэев, вроде тебя, — я засмеялась и не без сарказма продолжила: — И почему те, кто как-то связан с тёмным миром выше по этому самому уровню сознания, чем простые смертные?
— Потому что они побывали на обеих сторонах. Пока человек не замечает своей собственной тени или просто игнорирует её, как-то пытаясь убежать — он не принимает и не видит полную картину мира, не понимает всей сути мироздания. И лишь тот, кто погружался на дно, может оттолкнуться, чтобы выплыть по-настоящему.
— Не слышала раньше про подобные сборища. Прямо что-то новенькое у нас.
— Такие места существуют испокон веков и практически в каждом городе.
— Вот как, не знала.
— Теперь знаешь. — Азиз был как никогда серьёзен и, опустошив свою тарелку, пожелал добрых снов и сразу же покинул меня, даже не сообщив, вернётся ли он ещё сегодня или сразу же поедет туда, куда планировал. Я полностью доверилась происходящему и не задавала лишних вопросов.
Внутри себя я ясно понимала, что если начну этот разговор, то не сдержусь, и отговорю Азиза от задуманного, пусть даже мне придётся его умолять, признаваясь в своих сильных чувствах к нему.
Но то было его решение. И новую меня оно полностью устраивало. Больше никаких граблей на моём пути.
Я развалилась на кровати и затёкшие после долгой дороги мышцы, благодарно расслабившись, позволили мне сразу же погрузиться в сон.
В комнате было очень темно, когда я открыла глаза, проснувшись от нежного прикосновения ладони Азиза к моей щеке. Он сидел на краю кровати и молча смотрел на меня, будто прощаясь.
В долю секунды меня захлестнуло всеми теми чувствами, что я напрасно пыталась закрыть глубоко в себе эти последние сутки.
Я подалась вперёд, жадно обвивая его руками, и он обнял меня в ответ ещё крепче, прижимая к себе как в последний раз.
— Уже уезжаешь? — мой голос задрожал, а на глаза навернулись слёзы.
30 глава
— Да, мне пора, — прошептал Азиз, большими пальцами стерев покатившиеся по моим щекам дорожки слёз.
Я прижалась к нему ещё плотней и, вдохнув полной грудью его приятный, будто родной мне запах, совершенно точно поняла, что не смогу его никуда отпустить.
Пока Азиз так же негромко, чтобы, видимо, не развеять мой сон, который при виде его сразу же улетучился без остатка, давал мне какие-то наставления на случай, если в ближайшее время он не вернётся или хотя бы не выйдет на связь, я запустила свои руки под его спортивную ветровку с футболкой, став медленно гладить ладонями гладкую кожу его спины. И в голосе Азиза тотчас появились игривые хриплые нотки:
— Ангелина, ты вынуждаешь меня задержаться.
— А может, я совсем не хочу тебя отпускать? — я заглянула в его глаза, что поблёскивали даже почти в полной темноте, и провела вдоль его позвоночника кончиками пальцев, слегка впившись ногтями в поясницу.
Азиз, коротко выдохнув, без промедления отреагировал на это властным поцелуем, вмиг уложив меня обратно на кровать. Он навис сверху, и от ощущения веса, аромата и желания моего любимого мужчины я вся задрожала, став ожесточённее сжимать руками его мышцы в ответ на смелые ласки Азиза.
Как и в прошлый раз, он не стал долго мучить меня ожиданием и, как только одежда полетела на пол, он тут же нетерпеливо завладев мной, отправил на вершину блаженства.
Подарив мне всего себя, Азиз глубоко дышал, восстанавливая свой ритм дыхания. А я, удобно положив голову на его крепкую грудь, покрытую лёгкой испариной, прижалась к нему сбоку, и переполняющие меня чувства стали изливаться из меня откровениями:
— Ещё совсем недавно ты был человеком, которого я чуть ли ненавидела, потому что из-за тебя вся моя жизнь перевернулась с ног на голову! А сейчас я… Я понимаю, что если ты уйдёшь… Если вдруг я тебя больше никогда не увижу, то мне будет очень больно жить!
Я снова расчувствовалась, и Азиз, крепче прижав меня к себе, успокаивающе поцеловал в макушку, зарывшись носом в мои волосы.
— Вообще всё, что происходит со мной с момента нашего знакомства это как буря, от которой я отчаянно пыталась убежать и скрыться, но оказалась в самом центре урагана, и теперь всё что происходит вокруг — какой-то сплошной хаос! Я не знаю, что будет завтра и будет ли оно у нас вообще, но я знаю одно, что я точно не хочу с тобой расставаться.
— Хаос, Ангелина, это очень важная составляющая. А многие местные завсегдатаи вообще бы сказали, что это сама основа жизни. И в чём-то они были бы правы. Когда всё полностью предопределено — это лишь неживой механизм. Не думаю, что знай ты всё наперёд, тебе было бы интересно жить. В уравнении жизни всегда будет одна неизвестная, она и есть свобода.