Вы замечали в своей жизни такую подставу, как только принимаешь твёрдое решение что-либо сделать или чего-либо не делать, обязательная провокация не заставит себя долго ждать? Если с вами подобного никогда не случалось или же это происходило по мелочи, к примеру, решили больше не есть эклеров со сливочным кремом, а лучший друг возьми их да принеси внезапно, скажу честно – ВАМ ПОВЕЗЛО. Мои же жизненные провокации отличались масштабностью.
Саддам написал мне примерно за неделю до моего приезда в Шарм и наигранно поинтересовался, планирую ли я всё ещё свою поездку или мои планы изменились. Ответное сообщение от меня было очень сухим и дистантным; я предельно ясно в нём дала понять, что мои планы больше его никак не касаются, что между нами всё кончено и возобновлению не подлежит. Кэп «замолчал» на пол дня, а потом пару дней в переписке мы вели пространные разговоры из серии «ни о чём»; я огрызалась, а Саддам размышлял о том, как же хорошо было бы остаться «просто друзьями», добавляя как обычно к «дружбе» сравнительную степень THE BEST. Конечно же, Кэп лукавил, соглашаясь на выдвинутый мною ультиматум, и мы оба это прекрасно понимали… игра продолжалась, и я уже окончательно запуталась в её правилах. Когда я узнала, что Саддам больше не арендует жильё в Хаддаба, признаюсь, счастью моему не было предела. Мне казалось, что до Хай Нур «полдня» пути, и, что бесконечные километры пустыни и финансовые трудности Кэпа сократят до минимума его попытки встретиться со мной. Вот так в одночасье, образно говоря, из источника моего счастья восхищающий меня некогда мужчина превратился в источник душевной боли и раздражения.
Я сопротивлялась нашей встрече, я надеялась, что встречи этой не произойдёт… ища спасения я бежала к морю… пока ещё мысленно, бежала от обстоятельств, а может быть, в какой-то степени от самой себя. Но Шарм-эль-Шейх по обыкновению всё решил за меня.
Май, где-то около двадцатого.
Я выжидала условленных 14.30, сидя на тёплой завалинке у проходной отеля. Amar Sina был так уютен для меня, так по-отечески близок, что я старалась насладиться каждым моментом, проведённым в стенах этого полюбившегося мне отеля. Таксист терпеливо ждал вместе со мной – каждый из нас находился в этом режиме некоторой неопределённости и нервозности. По правде говоря, сам город ждал… давно, почти отчаявшись, он ждал возвращения своих туристов; и это общегородское настроение передавалось каждому, кто находился в это время в Шарме. Когда стрелки часов подползли к двадцати пяти минутам третьего, первым не выдержал таксист. «Где твой друг? Ты уверена, что придёт?» – нетерпеливо спросил он, теребя пальцами обмотку руля. Хммм… уверена ли я? Конечно, нет! С арабами никогда нельзя быть уверенной. «Ждём ещё пять минут и уезжаем, меши?» – добавленное к вопросу слово из родного таксисту языка сделало таксмэна немного сговорчивее и по моим подсчётам этого должно было хватить как раз минут на пять. «Меши, меши» – пробурчал он снисходительно и мы оба ушли в режим «off line». В состояние реальности меня вернул бодрый окрик Саддама. Кэп шёл мне навстречу, как всегда широко улыбаясь. Я ликовала, но где-то в глубине души чувство самосохранения сжалось в комок, не разделяя моей безмерной радости, хотя на тот момент мне уже было абсолютно всё равно. Мгновенно город расцвёл для меня всей палитрой своих ярких красок от песочного до тёмно малинового, торжественно возвестив мне о том, что СЧАСТЬЕ ЕСТЬ и, секунд десять спустя, вместе с ним, держась за руки, я ехала к МОРЮ на Рас Кати (название публичного пляжа).