«Ты готова?» – зачем-то спросил Кэп, словно нам предстояло совершить что-то ответственное в следующую секунду. «Да, я…», Саддам не дал мне возможности договорить и через мгновение я почувствовала, как мои лопатки коснулись махрового ворса пляжного полотенца и Кэп рывком вошёл в меня так глубоко, как мог, не обращая внимание на еле заметную попытку сопротивления с моей стороны… а потом я была готова ещё и ещё, и ещё, до тех пор, пока моё сознание не сбилось со счёта и не схлопнулось вместе с закрывающимися глазами, провалившись вместе со всем окружающим миром туда, где мне не было до всех никакого дела.
И снова чайка… и снова я почувствовала, как внутри меня в самом нежном и податливом месте сейчас пульсирует, упрямо вырываясь наружу то, ради чего я была сегодня здесь.… В подобные моменты мне всегда представлялось, что я ваза, налитая до краёв «Бог мой, какое нелепое гротексное сравнение, но именно оно приходило ко мне на ум» Кэп прижался ко мне всем телом ещё сильнее, он стал тяжёлым и от ощущения этой тяжести у меня перехватило дыхание… а может быть вовсе не от этого, а от осознания того, что сладкий вечер нашей встречи подошёл к концу… ну почему всё так быстро заканчивается? Почему в этот момент безудержного счастья нельзя просто взять и выключить Мир?
«Кэп…» – «Что, хабиби?» – «Скажи, а как я тебе сегодня?» – «Что ты имеешь в виду?» – «Нуууу, я была сегодня очень вкусная?»… Саддам расхохотался, даже не повернув головы, хотя рука его, лежавшая на моём животе, скользнула вниз по бедру. «Я же говорю, что ты – дурочка… ты – дурочка» – повторил он, а затем, задумавшись на мгновенье, добавил «но только моя».
Я удовлетворённо замурлыкала, этот ответ вполне меня устроил и мои пальцы нащупали шершавую ладонь Кэпа. Мы лежали ещё какое-то время молча и наблюдали за тем, как над нами проплывали облака, уже накрытые лёгкой дымкой розоватого заката. Мы даже не отреагировали должным образом на прошедшую в метре от нас процессию, состоящую из безумолку болтавшей арабской семьи… Саддам лишь лениво приподнял голову, а я, закрыв лицо руками, перевернулась на бок, уткнувшись носом в подмышку Кэпа.
Это был наш день, наше место, наше время и море, принадлежавшее лишь нам двоим, подарившее мне счастье любить.
Глава 3. 50 оттенков синего
Внезапно мы оказались безумно и безнадёжно влюблёнными друг в дружку
з. ы. это я обо мне и море
Случилась в моей жизни ещё одна глобальная любовь. Говорят, особенностью русского языка является несколько состояний любви в зависимости от её объекта: любовь к Родине, матери, природе, твари божьей и много ещё к чему-кому. Этот длинный список мною был дополнен любовью к морю.
После того как перестала я панически бояться глубины, обожание морской красоты подводного царства захватило меня полностью. Я хотела больше, глубже и дольше, но для осуществления хотелок необходим был профессиональный волшебник, которым в жизни моей стал «дядя Фёдор». Именно так мой учитель по фридайвингу – Фади просил называть его. По правде говоря, написать о Фади следовало ещё как минимум полгода назад, но первая наша встреча была игнорирована нами обоими абсолютно. И вот, как говорится «чему быть – того не миновать»… Мактуб, знаете ли.
«Ты можешь взяться за меня как следует? Заставить надеть наконец эти ласты?» – задавая вопрос, я и не рассчитывала на плодотворное сотрудничество с малознакомым и, надо сказать на тот момент, малоприятным мне человеком.
Но… вы же помните, то был Мактуб, и уже с первого нашего вводного урока по free dive я была обречена на хороший результат. А потом были Кики, Бибо, малахея на званом ужине у мамы, овощной суп с тунцом, джаз до утра и байк по ночным городским проспектам со скоростью в 120 км/ч. Но это потом, а пока случилась лишь наша первая встреча, отдалённо напоминающая свидание, потрясающе НЕромантичное и НЕвпечатляющее.
И всё же, с моей первой неуклюжей задержки дыхания под водой было понятно то, что Фади… был даже не особенным, он был уникальным в своей простоте и спокойствии, таком, знаете внутреннем, фундаментальном спокойствии, которое бывает у человека, проводящего достаточно много времени наедине с собой или наедине с морем. Фади был хорошим человеком и хорошим учителем; без излишней опёки, поощряющий инициативу, всегда приходивший на урок с запасом фруктово-овощного набора для перекуса на большой перемене.
Ах, да, это я опять зашла вперёд на несколько дней! На несколько наполненных авантюрой и яркими событиями дней, начавшихся с наипрескучнейшего рандеву.