«Ольгачка, посмотри на ночную Фаршу. Великолепный вид, ты находишь?»
Да, с этим сложно было спорить. Пляж Фарша, открывавший свои многочисленные ярусы с панорамного обзора одноимённого кафе, был потрясающе ярок. Само кафе напоминало по форме и содержанию дерево с множеством, расположившихся на нём «скворечников», забросанных цветными подушками и лоскутными пледами, на которых размещали гостей мальчишки-официанты, одетые в национальные платья бедуинов. Босой неслышной поступью они перебегали от одного «скворечника» к другому, непременно при этом услужливо раскуривая очередной кальян, заказанный вновь прибывшими.
«Две чашки капучино, пожалуйста».
«Что-нибудь ещё? Может быть шиша?» – официант заговорчески подмигнул.
«Bas! Halas! (всё, хватит – араб.)»! – я услышала в ответе Фади заметное напряжение и мне была вполне понятна его причина. Мой учитель был ярым противником всего того, что люди умудрялись курить – будь то табак или гашиш. Думаю, вейперов, будь они там, Фади тоже бы не одобрил.
Официант растаял в вечерней мгле исполнять наш заказ, а мы тем временем погрузились в мысли… каждый в свои. Я предполагала, что мне нужно встать и уйти под каким-нибудь благовидным предлогом типа «туалета», потому как уже вначале нашего общения угадывалось банальное, предсказуемое продолжение. Это продолжение не обещало быть ни плохим, ни хорошим и ассоциировалось у меня со свежими финиками, приторно-сладкими и слишком мокрыми, хотя в определённой степени полезными. Но финики я не любила в отличие от корицы, если вы об этом ещё помните…
Глава 4. Искусство не дышать
Не думала, что глубина будет вызывать такую бурю восторга во мне, восторга граничащего со страхом. Вы когда-нибудь пробовали фридайв? Так, чтобы ничего лишнего на теле, только маска в пол лица и ласты, которые под водой ощущаются продолжением ноги. Первое, что ты делаешь – это сосредотачиваешься на своём дыхании «вдох-выдох», «вдоох-выыдох», «вдооох» и резкий кульбит вниз, поначалу можно даже с закрытыми от страха глазами. Выравнивание в толще воды, пару энергичных взмахов ластами и вот ты уже не дышишь целых десять секунд. В этот момент тебя начинают одолевать разные мысли, но особенно навязчива мысль о том, а хватит ли у тебя воздуха в лёгких на обратный путь? 20 секунд… Я вижу как Фади показывает мне поднятый вверх большой палец и понимаю, что пора возвращаться. «Эс пасито», как говорится.
Я тянусь носом к поверхности, туда, где сквозь воду просвечивает яркое весеннее солнце и начинаю интенсивно работать ногами по направлению вверх.
«Вдооооооох» – выдоха не было, точнее он был под водой, а сейчас немного кружится голова, я снимаю маску, отстёгиваю груз с пояса, и вижу перед своим носом четыре огромных пальца Фёдора. «Молодец! Думаю, что не меньше, чем четыре метра и даже немного глубже» – в голосе Фади угадываются нотки гордости. А я понимаю – мой первый личный рекорд установлен.
Сижу на берегу и продуваюсь, вода упрямо не хочет вытекать из правого уха. Фёдор садиться рядом: «Плохая тебе оценка за технику. Первое правило фридайвера – не дыши, но продувайся!». Я злюсь и отвожу взгляд. Ещё без малого год назад я входила в воду исключительно в нарукавниках и барахталась на мелководье, где вода едва доходила мне до макушки, а сегодня я нырнула на четыре с лишним метра в открытой воде – это ли не повод для похвалы без замечаний!? Хотя, Фёдор не знает, ему не знакомо начало моей любовной истории с Красным и сейчас мне лучше об этом промолчать.
«Окау, учитель! Обещаю исправиться» – я резко поднимаюсь с земли по стойке «смирно» и вода, наконец-то, решает покинуть моё ухо. Она стекает тонкой тёплой струйкой по шее, щекочет кожу, приводя меня в состояние какого-то радостного ребячьего ликования.
«Огурец или гуава?» – Фёдор интересуется, чем бы мне хотелось заполнить свой мини-ланч.
«Пожалуй, огурец, по крайней мере, я знаю чего от него ожидать».
Хрущу огурцом и, прикрыв глаза, наблюдаю за Фади. Он разделался с гуавой за пару минут и сейчас собирает снарягу: трос, пасы, упаковывает свои профессиональные ласты, которые длиннее моих малышей раза в три. Вновь про себя я благодарю Бога и море за эту уникальную находку в его лице.
«Ялла бина (пойдём скорее – араб.)!» – Фёдор берёт наши рюкзаки и протягивает мне руку.
«Ох, извини, я мигом!» – прыгая, попеременно, то на одной, то на другой ноге, натягиваю на необсохший купальник шорты и майку и мы по отвесной насыпи направляемся к заждавшемуся нас старенькому скутеру.
На сегодня урок закончен. Впереди новые рекорды, новая глубина. На вершине склона я поворачиваюсь к обрыву и ещё пару минут смотрю вниз на еле вздрагивающую под свежим бризом водную синь. Как же ты прекрасно, моё море… Вдох-выдох, вдох-выдох.