Уже стоя на пирсе к спуску на воду, я всё силилась зачем-то разглядеть в воде мужчину в зелёных ластах, словно он был для меня чем-то очень важным.
Саддам, так вы помните звали моего нового учителя, потребовал чтобы я надела маску, заботливо и сосредоточенно затянул потуже регулирующие резиновый обод клапаны, после чего провёл краткий инструктаж невербального общения под водой. Чем больше он напутствовал меня, тем больше я понимала, что отступного пути у меня нет, и даже если случись мне здесь и сейчас упасть в обморок, мой учитель всё равно скинет моё бездыханное тельце в синюю морскую гладь.
Я села на приступок пирса, затопленный на половину водой, и замерла. Саддам незамедлительно протянул мне руку, которую судорожно сжали мои побелевшие от напряжения пальцы. Меня знобило от страха и на какое-то мгновение я вспомнила отца, его любовь к плаванию и мысленно попросила о помощи… Ладонь, которую я сжимала была по ощущениям большой и мягкой, похожей на один из моих брошенных на пляже нарукавников, и я вдруг почувствовала безграничное спокойствие, а бирюзовая бездна, распахнувшаяся подо мной, тридцатиметровой глубиной, стала похожа на прозрачную лужу метра в два. Я сделала толчок брасом и поплыла; моё тело лёгкое как пушинка скользило по солёной морской глади вперёд и вперёд, словно освободившаяся от рыбачьих пут рыба улепётывала поглубже в море, подальше от людей. Краем глаза я отметила, что Саддам отчаянно жестикулирует под водой, призывая подняться меня наверх. Я приподняла голову, отследив попутно, что мы отплыли достаточно далеко от пирса и, что в море, кроме нас в данный момент никого нет. «Я сейчас вернусь, honey» – прокричал мой попутчик, сплёвывая воду – «подожди меня здесь».
«Что-что???!!!» – его слова мне показались какой-то злой и тупой шуткой.
«Я сказал, что сейчас вернусь; не бойся»
«А что будет со мной? Нет-нет-неееетттт!» – крича, я попыталась схватить руку Саддама.
«Считай до трёх и я вернусь. Только до трёх» – он ловко увернувшись, отплыл в сторону.
Я почувствовала, что тело моё превращается в камень, который через пару мгновений пойдёт ко дну. Ужас настолько сковал мои движения, что единственно возможным для меня оказалось развести руки-ноги в стороны и, лёжа «звездой», ожидая неминуемой смерти утопленника, наблюдать за тем, как бездна приближается ко мне.
Мысль замерла на воспоминании о том, что в народе говорят «глаза – зеркало души» и в тот ужасающей по силе своей для меня миг я поняла, что мне удалось заглянуть в глубокие, бездонные, пронзительно синие глаза Красного моря. Подобное я не испытывала никогда раньше, наверное, такие сильные ощущения даёт адреналин и случаются эти ощущения в минуты, о которых говорят «на грани фола», «по лезвию ножа», минуты откровенной опасности и глубоких откровений. К моему состоянию паники добавилось состояние шока от зримой и осязаемой бездонной мощи подводного мира, которая открылась моему взору… Широко распахнув глаза, я смотрела в Бездну, а Бездна «смотрела» в меня.
«Что этот злодей говорил? Кажется, я должна считать до трёх? А зачем? Может после этого моё сознание просто выключится само?» – пока я размышляла о своей скорой кончине, мой попутчик, совершил кульбит в воде и штопором ушёл вглубь метров на пять «Раз» – отозвалось где-то внутри меня, там он сделал ещё один кувырок «Два», после чего в позе супермэна рванул к поверхности воды и оказался рядом «Три». «Раз. Два. Три» – «Я ЖИВА» – эта простая считалочка заставила меня вернуться в реальность и сделать победный толчок вперёд моим любимым брасом. Саддам, догнав меня, взял крепко за руку. «Что это было, Кэп?!» – отплёвываясь, возбуждённо прокричала я, подняв голову. «Ничего особенного. Просто у тебя получилось». Мне захотелось разреветься. «Что? ЧТО получилось, Кэп?!» – «Получилось поверить в себя. А теперь я хочу показать тебе красоту, которую ты не могла видеть раньше. Страх мешал тебе, но теперь его нет. Поплыли со мной, honey!». После этих слов мы взяли курс на коралловый риф, расстелившийся под нами ярким цветным ковром, от красоты которого перехватывало дыхание.
Я не знаю, как долго мы плыли, минуту… десять, вечность. Иногда я становилась совсем смелой и отпускала руку Кэпа. «Кэп»… таким именем я окрестила про себя того, кто смог сделать для меня невероятное. Кэп… человек, который показал мне, что значит верить в себя, человек, который подарил мне МОРЕ!
Ох уж этот Жюль Верн недочитанный мною в детстве! Если бы не моя одержимость любовной лирикой Голон и Бенцони, у меня были бы все шансы стать фанаткой необитаемых островов, потаённых пещер и пиратских сокровищ. Даже обыкновенная жестяная банка из-под пепси, которую я подцепила, подплывая к небольшому гроту, показалась мне чем-то необыкновенно похожей на часть клада флибустьеров.