И несмотря на это, оба мальчика почти постоянно были голодны. Они хотели есть, только что встав из-за стола. Взрослых это удивляло, иногда и возмущало, но, видно, уж такой это был возраст, когда им, как прожорливым гусеницам, всё время хотелось чего-нибудь жевать. А тут, наткнувшись на такое редкое лакомство, удержаться было просто невозможно.
Мы, конечно, не хотим оправдать их поступок, Боже нас избави от этого, просто для себя хотим уяснить, почему они так спокойно уничтожали сладкие запасы Варвары Поломанной, и, по существу, совершив воровство, то есть даже не проступок, а, если разобраться принципиально, преступление, не испытывали страха.
Начавшись раз, эти набеги стали регулярно повторяться, и ко времени возвращения из Москвы взрослых Стасевичей от фруктовых запасов Варвары Аполлоновны почти ничего не осталось.
Сама она берегла запасы к праздникам. И когда на Рождество, желая приготовить себе рисовый пудинг, она достала из одного мешочка рис (что в то время тоже считалось невероятной редкостью и роскошью), решила сварить к нему компот, то обнаружила в своём ящике лишь несколько кусочков груш и яблок, случайно завалявшихся в уголках ящика.
Это открытие изумило, обидело, а затем и рассердило её. Она, конечно, сразу догадалась, чьих рук это дело, но никому ничего не сказала, только с этих пор стала тщательно запирать свою комнату, ключ от неё носить на верёвочке у своего пояска, да при встрече с ребятами так укоризненно и грустно на них смотреть, что они от этого взгляда готовы были провалиться сквозь землю.
Оба шалуна, конечно, осознали всю неприглядность своего поступка, а иногда в ссоре даже укоряли им один другого. Юра почему-то считал, что соблазнил его на этот грабёж Боря, а тот, в свою очередь, был твёрдо уверен, что зачинщиком следует считать Юру. При всём этом они постоянно опасались, что Варвара Поломана скоро не ограничится укоризненными взглядами (какая ей от этого польза?), а пожалуется Иосифу Альфонсовичу, и им придётся отвечать. И вот ожидание этого, страх возмездия прямо-таки изводил обоих ребят.
Вечерами они не раз говорили:
– И чего она всё смотрит? Хоть бы папе сказала скорее… – Боря Стасевича тоже иногда называл папой.
А пока они оба старались попадаться на глаза Варваре Аполлоновне как можно реже, и ещё издали, завидев её на дворе или в коридоре, куда-нибудь скрывались.
Пострадавшей сохранить происшедшее в тайне не удалось: она как-то проговорилась няне Марье, не скрыв и имён подозреваемых воришек. Та доложила об этом Янине Владимировне, которая, в свою очередь, сообщила Иосифу Альфонсовичу.
Вызвав ребят в кабинет и устроив им основательную проборку, оба родителя предложили отправиться к Варваре Аполлоновне и отнести ей большой кулёк сухих фруктов, привезённых Стасевичами из Москвы для Ванды. Они приказали, отдав Варваре Аполлоновне фрукты, просить у неё прощения. И, пожалуй, ребят не так испугала эта проборка, во время которой им пришлось выслушать немало неприятных слов, как именно это нелепое, на их взгляд, дарение фруктов и, главное, просьба о прощении у Варвары Поломанной – у этой, как потом Боря выразился, недорезанной буржуйки! Между прочим, такие обзывательства как буржуй, недобитый буржуй, белобандит и тому подобные были в то время довольно частыми ругательствами среди ребят, хотя большинство, как, впрочем, и Борис Алёшкин, истинного их смысла и не понимали.
Как бы они ни ворчали, а исполнять приказание Иосифа Альфонсовича пришлось. Он умел настоять на своём. Легко представить себе выражение лиц и состояние обоих, уже не маленьких, ребят, стоящих с кульком сушёных фруктов в руках, смиренно уставивших глаза в пол и тихими голосами просивших извинения у Варвары Аполлоновны, протягивая при этом злосчастный кулёк.
Собственно, после долгих споров миссия эта легла на плечи Бори, Юра только присутствовал, но, конечно, и он чувствовал себя далеко не именинником. Им стало ещё хуже, когда старуха наотрез отказалась взять фрукты, сказав при этом:
– Я вас, конечно, прощаю, надеюсь, что вы поняли сами, как нехорошо вы поступили, но взять эти фрукты не могу. Я знаю, что они привезены для Ванды, и совсем не хочу, чтобы она отвечала за ваши проступки. Для меня достаточно и того, что вы поняли его низость.