Хьюго Стивен упал на грязный асфальт, зажимая рану руками. Дикий Горец громко засмеялся и опустил меч.
В этот момент тело убитого Диким Горцем Чоконге стало покрываться голубым ореолом. Спустя несколько мгновений двор осветило голубое фосфоресцирующее пламя.
Обезглавленный труп стал медленно подниматься вверх, распространяя во все стороны потоки лучевой энергии. Дикий Горец опустил руки и задрожал всем телом. Потоки энергии стали вливаться в него, заставляя громко кричать.
Дрожа от боли и страха, Горец зажмурил глаза.
Толпившиеся возле дома зеваки испуганно попрятались за угол дома.
Блики света озаряли стены домов вокруг. Дикий Горец медленно поднял вверх руки с зажатым в них мечом, по лезвию которого стекали капли свежей крови. Поток энергии был столь силен, что он не удержал меч и упал на колени.
Из горла его вырвался страшный крик.
Стекла на окнах домов вдруг со страшным треском лопнули. Осколки брызнули вниз, засыпая мостовую.
Хьюго закрылся одной рукой, другой зажимал рану в животе, из которой хлестала кровь.
Раздалось еще несколько оглушительных взрывов. Это взлетели вверх крышки канализационных люков. Они взлетели вверх на несколько метров и, звеня, упали на мостовую.
Из проезжавшего мимо желтого “мерседеса" высунулись пассажиры – старуха в шляпке с пером и абсолютно седой мужчина.
Старуха перекрестилась.
– Что это? Бога ради.
Во дворе действительно происходило нечто невообразимое. Лопались торчавшие из стен стальные трубы, взрывались пустые бочки, сверкали молнии и свистел ветер.
Дикий Горец стоял на коленях посреди двора, освещенный ярким голубым пламенем, охватившим его тело. Внезапно все закончилось. Обезглавленное тело упало на асфальт.
Тяжело дыша, Дикий Горец поднялся с колен и выпрямился. Лицо его растянулось в дьявольской улыбке.
Пьяницы и бродяги стали потихоньку высовываться из-за угла. Хьюго, дрожа, отполз в угол потемнее.
Дикий Горец поднял свой меч и смерил взглядом толпу. С окровавленным мечом в руках он направился к стоявшему на улице "мерседесу"
Толпа хлынула в разные стороны, когда Дикий Горец подошел к машине. Перепуганный старичок попытался изобразить на своем лице дружелюбную улыбку, но громила заревел и взмахнул мечом. Раздался страшный скрежет – он снес клинком половину крыши автомобиля и вскрыл его как консервную банку, отогнув назад лист металла.
Одним движением руки Дикий Горец вышвырнул водителя на мостовую, затем он бросил меч на заднее сидение и прыгнул за руль.
Сидевшая рядом старушка перепуганно крестилась, не поднимая своих глаз.
Дикий Горец, кривляясь, заглянул ей в глаза и прохрипел:
– Мамаша.
В довершение ко всему он по-собачьи гавкнул и выпучил глаза. Старушка стала молиться и креститься еще усерднее.
Автомобиль рванулся с места.
Прихрамывая, владелец машины поднялся с мостовой и закричал слабым голосом:
– Он угнал мою машину!
Из удалявшегося "мерседеса" доносился сдавленный крик:
– Помогите!
Лейтенант Паркер шел по коридору больницы, громко ругаясь. Сержант Уотерсон с блокнотом в руке шагал сзади, пытаясь успокоить разъяренного шефа.
– Стэн, тихо! Здесь же больница. Успокойся.
Паркер снова выругался.
– Черт побери! Этого только нам и не хватало.
Уотерсон развел руками.
– Ну, я сам все проверил. У нас никаких свидетелей, кроме этого Хьюго.
Паркер на секунду остановился.
– Правильно! – в сердцах воскликнул он. – Два десятка зевак будут стоять и смотреть, как убивают человека, но как только коснется дела, свидетелей и нет. Черт бы их всех побрал!
– Ну, нельзя так сказать, что совсем никого нет, – растерянно произнес Уотерсон. – Все-таки один нашелся.
– Кто он такой? – недовольно спросил Паркер.
– Хьюго Стивен – сорок пять лет, раньше был "голубым беретом", воевал во Вьетнаме. У него куча оружия, целый арсенал. Считает себя добровольным стражем порядка. Ну, в общем, обыкновенный псих. Мы с такими встречались.
Они подошли к двери в палату, возле которой стоял вооруженный полицейский.
Паркер показал ему свой значок, полисмен кивнул и пропустил посетителей в палату.
Хьюго с перевязанным животом лежал на кровати. Паркер прошел к нему и остановился у изголовья.
– Ну, как ты, парень? – спросил лейтенант.
Хьюго взглянул на Паркера и, недовольно поджав губы, произнес:
– Как можно себя чувствовать, когда тебе здоровенный детина меч под ребро всаживает?