– Погодите, погодите, – ласково удержал ее пожилой мужчина. – Раз уж вы пришли, я попытаюсь что-нибудь вспомнить. Хотя...
– Я понимаю, что надежды мало, – обрадованно воскликнула Памелла. – Но, может быть, все-таки попробуете?
– Давайте попробуем, – улыбнулся мужчина. – Проходите, пожалуйста.
Памелла присела на кресло, не откидываясь на его спинку. Пожилой доктор устроился напротив и снова посмотрел на листок бумаги.
– Так, когда он родился? Первое ноября... Осень, – доктор глубоко задумался, – осень тысяча девятьсот шестьдесят пятого года.
В его глазах появилась грусть.
– Я был тогда еще молодой, у меня была еще куча планов, которые... – он печально вздохнул, – так и не сбылись.
Памелла молча смотрела на своего собеседника.
Марк Ли задорно вскинул свой взор.
– Но вы не подумайте, девушка, что я сейчас разведу нюни и начну жаловаться вам на бессмысленно прожитые годы, отнюдь нет. Молодости присуще честолюбие. Все мы, когда молоды, считаем себя гениями. Тут самое главное не слишком переубеждать себя в этом. Пусть лучше, если ты в самом деле гений, это будет для тебя в последующем приятной неожиданностью. Хуже, когда ты уверенный в своей гениальности, убеждаешься в старости, что являешься обыкновенной заурядной личностью.
Памелла молчала, внимательно слушая старика.
– Ну да ладно, я отвлекся, – он махнул рукой. – Знаете, о чем я подумал?
Марк Ли снова посмотрел на Памеллу.
– Первое ноября, это, если я не ошибаюсь, знак Скорпиона?
Девушка что-то прикинула про себя и утвердительно махнула головой.
– А вы знаете, что говорят про этот знак в народе? – внимательно посмотрел доктор на нее.
Памелла немного задумалась, а потом пожала плечами.
– Ну, Скорпионы обычно очень тяжелые люди, проще говоря, у них плохой характер.
Она усмехнулась.
– О, это все ерунда, – рассмеялся Марк Ли. – Не думаете ли вы, что у Рыб или у Львов у всех прекрасный характер?
– Я тоже весьма скептически отношусь к гороскопам, – усмехнулась Памелла. – Но все-таки мне кажется, что доля правды в них содержится.
– Может быть, может быть, – произнес старик. – Но я имел ввиду кое-что другое, а именно: в народе говорят, что Скорпион с большим трудом приходит на этот свет и обычно рождается он, отбирая жизнь у другого, близкого ему человека.
Памелла пожала плечами. Она лихорадочно вспоминала, кто из ее знакомых родился под знаком Скорпиона и случалось ли в их семье что-либо подобное.
– Можете не ломать голову, – прервал ее Марк Ли. – Слишком много новорожденных младенцев прошло через мои руки и мой опыт не должен вызывать никакого сомнения* Так вот что я вам скажу, девушка, – голос его стал строгим и сухим. – То, что говорят про Скорпионов в народе – правда. В большей или меньшей степени, – добавил он.
– Так значит, вы имеете в виду, что если имя Криса ни о чем не говорит, то вам может быть известна судьба его родителей?
– Вот именно, вы абсолютно правы, – улыбнулся Марк Ли. – Сами понимаете, городок наш был небольшой...
Он посмотрел в метрику.
– Имя матери – Сюзанна Тэйн, девичья фамилия – Джилингем, – прочитал он вслух.
Доктор снял очки и прошелся по комнате.
– Я прекрасно ее помню, – в голосе его прозвучали нотки грусти. – Она была прекрасной девушкой, веселой, жизнерадостной. Я не знаю ни одного человека, который бы ее не любил. А знал ее весь город, потому что Сюзи работала продавцом в магазине детских игрушек...
у Памеллы отлегло на сердце. “Он вспомнил!" – промелькнула в ее голове радостная мысль.
Но она, сама не понимая почему, боялась высказать эту радость вслух и правильно сделала.
– Я хорошо помню этот случай, – снова заговорил доктор. – Я как раз дежурил тогда в родильном отделении. Ее привезли сразу к нам. Знаете, ее все любили и... жалели.
– Почему? – спросила Памелла.
– Ну, как бы это поточнее сказать, то есть выразиться. Она была вдовой.
– Как? – поразилась Памелла.
– Это очень печальная история, – тихо проговорил доктор. – Сюзи как раз ждала ребенка, когда ее мужа убили.
Памелла молчала.
– Он работал в полиции и погиб в перестрелке с грабителями.
В комнате повисла напряженная тишина.
– Да, – наконец вздохнул доктор. – Ей предстояло стать матерью-одиночкой.
Он снова бросился на диван. Памелла не прерывала его.
– А где она живет сейчас? – спросила Памелла.
– Нигде, – махнул рукой доктор. – Она родила ребенка и умерла, – сказал он задумчиво.
– Умерла? – ужаснулась Памелла.