Все потихоньку потянулись назад в зал.
– Но что общего между нашим другом и вашим родственником? – спросил Игон.
– Он тоже был бессмертный... Во всяком случае, ему удалось прожить одна тысяча триста тридцать семь лет.
Питер присвистнул, а Лизун пробормотал что-то невнятное.
– Но как, за счет чего это им удается? – поразился Игон.
– За счет отрубленных голов, – ответил граф.
– ...?!
– Все это проще, чем вы себе представляете, – улыбнулся граф. Вам знакомо понятие анаболизма?
– Конечно, – Игон пожал плечами. – Это совокупность реакций в организме, соответствующих образованию в организме сложных веществ из более простых. Имеется в виду образование органических веществ – составных частей клеток и тканей.
– Все правильно! – подтвердил граф. – А вместе с диссимиляцией анаболизм и составляет метаболизм.
– Именно так, – Игона начинал увлекать разговор. – Но так происходит у всех живых организмов, то есть смертных. Тут, по-видимому, имеет место какая-то аномалия.
– В какой-то мере – да, – граф согласился. – И она связана именно с анаболией. Что это такое?
– Элементарно! – Игон усмехнулся, показывая, что заловить его на незнании какого-либо научного термина – задача непростая. – Это разновидность филэмбриогенеза, при которой эволюционные преобразования органов живых организмов происходят посредством добавления новых стадий в конце периода формообразования. Но как это связано с предметом нашего разговора?
– Напрямую, – ответил граф. – Дело в том, что незадолго до рождения организм такого человека получает способность к автоанаболизму, то есть к самовоспроизводству из неорганических веществ, которые он получает из внешнего мира. Процесс этот настолько быстрый, что человека нельзя даже убить ни холодным, ни огнестрельным оружием. Единственный способ умертвить его – отрубить голову. Не знаю почему, но догадываюсь, что в шее проходит какой-то жизненно необходимый канал, который передает информацию по координации этого процесса из мозга в остальное тело.
Игон почесал затылок.
– Но ведь это – невероятно энергоемкий процесс! Откуда человек получает необходимую энергию?
– В двух разных случаях из двух разных источников, – пояснил граф. – Во время рождения – оттуда, – граф указал пальцем на небо. – Не имею точного представления о характере передачи этой энергии... Возможно, это какой-то космический луч, либо внезапно образовавшаяся озоновая дыра. Но это снисходит свыше! – граф многозначительно указал пальцем в небо.
– Понятно! – Игон хлопнул себя ладонью по лбу. – Теперь я понимаю, почему сгорел мой прибор! Ведь это произошло именно потому, что Питер направил камеру в небо!
– Я же не специально, – оправдывался Питер. – Я запутался в кабеле...
– Какой прибор? – поинтересовался граф.
– Я сделал прибор по определению характера излучения, которое влияет на данные процессы. Я думаю, что ошибся в расчетах, но теперь вижу, что был абсолютно прав! – обрадовался Игон.
– Так вы знаете характер излучения? – удивился граф.
Игон рассказал ему историю с его прибором.
– Вы великий ученый, мистер Спенглер! – восторженно заключил граф Вольфский.
– Да ну, что вы, – отмахнулся Игон.
– Не скромничай, – сказал ему Уинстон.
– Но вы говорили о двойственной природе... – Игон обратился к графу.
– Вот именно. Из космоса энергию получает младенец, что дает ему жизненные силы. Но для того, чтобы жить, взрослому человеку необходимо пополнить свои запасы за счет других, таких же, как он сам.
– Каким образом? – удивился Игон.
– В момент смерти энергия, сконцентрированная в теле, снова излучается в пространство, и ее забирает другой бессмертный.
– Вот почему они время от времени занимаются тем, что рубят один другому головы?! – догадался Игон.
– Вы правильно все поняли, – сказал граф.
В комнате воцарилось молчание.
– Но их теперь осталось только двое! – воскликнул Уинстон.
– Вот как? – граф посмотрел на него. – Это печально, мои друзья.
– Чем же мы можем помочь своему другу?! – спросил Питер.
– Боюсь, что ничем...
Все снова замолчали, сраженные словами графа. Только Лизун тихонечко всхлипывал.
– Схватка между ними неминуема, – тихо сказал граф.
– А что будет, если Рэйман победит? – поинтересовался Игон.
– Он останется один. Больше ему неоткуда будет брать энергию, и поэтому он будет медленно и мучительно умирать. Но это будет длиться очень долго, возможно, века!