В поисках защиты от османского рабства под власть Скандербега добровольно перешли черногорские земли Спани и Душани.
Всю жизнь этот великий Человек не уставал повторять соратникам: «Наше спасение – в единстве. Если наш край вновь начнут раздирать междоусобицы, он погибнет. Османы никого не пощадят».
Так завещал этот умный правитель. Но едва он умер, его слова сразу же были забыты. Между влиятельными князьями разгорелась ожесточенная борьба за власть. Каждый из них желал занять трон Скандербега, но ни у кого не было достаточно сил для того, чтобы расправиться с остальными соперниками.
Отряды феодалов мародерствовали на дорогах, убивали и грабили мирных жителей. И не находилось вождя, который, подобно Скандербегу, сплотил бы народ. Раздорами и распрями среди албанцев сразу же воспользовались их извечные враги – османы. Большая османская армия вторглась в пределы края и вскоре овладела равнинной частью страны. Но в тылу у них беспрестанно вспыхивали восстания. Непокоренными оставались еще южные районы Черногории. Их борьбу за свободу возглавлял душанский воевода Марко. До тех пор, пока этот полководец не прекратит сопротивление, завоеватели не могли чувствовать себя спокойно на покоренных землях. Чтобы расправиться с этим последним очагом сопротивления, османская армия готовилась к походу в этот горный край...
А воевода Марко тем временем отнюдь не дремал. Он отлично понимал, что в одиночку никак не сможет долгое время противостоять мощи всей Османской империи. Свои надежды на победу он связывал с всеобщим народным восстанием против захватчиков в Черногории и Албании одновременно. Возглавить восстание должен был богатый и влиятельный князь Черноевич. Марко был его ближайшим другом и соратником.
В тронном зале своего замка, который был построен на берегу огромного горного озера, воевода Марко принимал гонцов из южных краев Албании.
– Мы готовы к выступлению, – сообщили ему гонцы. – Наши люди хорошо вооружены. Кони откормлены и готовы преодолеть длительный путь. Но, похоже, османы что-то пронюхали. Их шпионы шныряют повсюду. Многие наши воины не решаются ночевать дома. Они скрываются в горах или лесах. Мы опасаемся, что дальнейшее промедление приведет к срыву восстания.
– Но па севере наши друзья еще не подготовились к борьбе, – ответил им Марко. – Северные отряды еще недостаточно вооружены. Я послал им караваны с оружием и продовольствием, но они двигаются слишком медленно. Я не меньше вас жажду поскорее сразиться с османами. Но мы должны выступить одновременно и разом, до того, как будет приведена в действие имперская армия. Поэтому, заклинаю вас, братья, ничего пока не предпринимайте. Необдуманным преждевременным выступлением вы можете сорвать великолепно задуманный план, на подготовку которого потрачено столько лет, Сегодняшним бездействием мы притупляем бдительность османов. Тем сокрушительнее для них будет наш внезапный удар. Поэтому мы должны максимально оттягивать время выступления, пока остается хотя бы малейшая возможность...
Когда гонцы были отпущены, к Марко подошел доверенный слуга и тихо сказал:
– Вернулись разведчики, воевода.
– Что-нибудь узнали? – вскинул голову Марко.
– Новости не радостные. К замку движется османское посольство, собирается договориться с тобой. А в четырех дневных переходах от посольства – войско. Османы готовы к войне. И на этот раз пригнали каких-то невиданных чудищ – с большими ушами, носы у них, как змеи, гибки, ноги – толщиной с горные деревья, у самого рта растут длинные костяные сабли, а ревут они совсем как сатана в преисподней...
– Не поминай лишний раз Лукавого, – инстинктивно перекрестился Марко. – Слыхал про тех чудищ. Это африканские слоны. Сражаться с ними страшно, но победить можно. Другое меня страшит: османы выступили в поход прежде пас. Что-то они все-таки пронюхали, если выступили ранее, чем в предыдущие годы. И посольство это жалует ко мне совсем не случайно. Они уже готовы все сокрушать на своем пути, а мы пока не готовы обороняться...
– Что же делать?
– Затягивать переговоры, сколько возможно, – решительно ответил воевода, встал с трона и направился в личные покои. Но у порога, вспомнив, остановился и обернулся: – Постой-ка, а есть ли у меня во владениях толмач, который понимал бы и переводил речь османов?
– Найдется, воевода, – с поклоном ответил слуга. – С недавних пор в замке служит гайдук Груя. Родом он из Молдавии, долгое время провел в османском плену, там и выучил их язык. Потом сбежал из плена и к нам явился.
– Вот и славно, – вздохнул Марко.
Он поднялся по винтовой лестнице в башню, где размещались личные покои воеводы. Его молодая жена Марица сидела у окна за вышиванием. Увидев входящего мужа, она радостно вскочила с места.