Граф вежливо слушал, склонив голову набок, и при этом думал о том, что бы такое сделать, что бы такое предпринять, после чего планы родителей Катрин сразу бы переменились.
Сама Катрин – граф это знал – готова уехать с ним хоть в эту минуту. Когда в его голове созрел план, граф успокоился и даже стал поддерживать миссис Маргарет и Майкла в их рассуждениях.
Гостей предполагалось пригласить много. Свадьба должна была продлиться три дня. Таким образом, графу предстояло торчать в этом доме чуть ли не месяц.
– Я совершенно согласен с вами, говорил граф, глядя на миссис Маргарет, и, поворачиваясь к Майклу, продолжал: – Вы, безусловно, правы.
Катрин никого и ничего не слышала, так она была поглощена своим счастьем.
Когда разговор завершился, граф любезно попрощался во всеми, поговорил с невестой и отправился в свои покои. Там он переоделся в удобный домашний халат, сел за письменный стол и на отменной бумаге с гербовой печатью, которую достал из чемодана, стал торопливо что-то писать.
Закончив это занятие, граф позвал:
– Ион!
Слуга тут же возник и церемонно поклонился:
– К вашим услугам.
Граф поморщился:
– Ну и разит от тебя, дружище.
– Я не роза, чтоб благоухать, – ответил Ион, шмыгнув носом.
– Отойди на шаг, прошу тебя.
– И это благодарность за то, что я сделал? – обиженно сказал слуга. – Меня надо благодарить, как лучшего свата в мире. Из-за вашего счастья, пардон, ради вашего счастья я пожертвовал своими лучшими друзьями. А вы не оценили;
– Что ты просишь за услугу?
– Полнейшую ерунду. Даже говорить стыдно.
– Чтоб ты и стыдился!
– Вы даже не знаете, какое я чувствительное существо.
– Когда налижешься какой-нибудь пакости. Ладно, не стыдись, говори, чего бы ты хотел.
– У этого садовника такая рожа, такая... Не могу смотреть равнодушно.
– Ты опять об этом садовнике! Дался он тебе.
– Ну, не могу. Вот он спит, мерзавец, а мне так хочется напакостить ему. Мочи нет, как хочется.
– Что опять задумал? – строго спросил граф, боясь скандала.
– Сущий пустяк. Я минуту назад гулял по полю и такого шмеля поймал!.. Ну, такого шмеля! Я его посажу на нос спящего садовника. Только и всего. А шмель зол, как голодный тигр.
Граф представил, каким будет утром нос садовника, и даже развеселился. В этой шутке Иона ничего скандального не было, и граф согласился:
– Ну, так и быть, побалуйся. И вот что. Морда твоя симпатии у людей не вызывает. Поэтому подошли кого-нибудь из своих знакомых с этим письмом к воротам дома, – граф протянул слуге написанное только что письмо. – Подъедешь на моем лимузине. Тот человек передаст письмо в руки Майклу Синди. Все понял? Выполняй!
Когда слуга исчез, граф настежь растворил окна и долго стоял, глядя на луну и думая о вечности.
Вдруг из флигеля раздался душераздирающий вопль садовника. Граф, представив, как опухает нос у бедного садовника, и представил радость Иона, невольно заулыбался.
Постояв еще с минуту у окна, граф подошел к постели, откинул одеяло, забрался под него и тут же уснул.
Утром к воротам дома Синди подъехала роскошная машина необычной марки. Еще раньше Майкл не удержался и спросил графа, что за страна производит такие лимузины, и тот ответил, что машина сделана по специальному заказу в Японии.
Из автомобиля вышел важный господин, одетый по- восточному. Такие одеяния носили турки лет триста назад. Ион, плут, перепутал несколько, ведь посланец должен был прибыть из Черногории. К счастью, Майкл Синди мало что знал, кроме своей Америки, а в тонкостях национальных одежд и вовсе не разбирался.
Потешило графа и то, как серьезен и представителен был посланец. Ион потом признался, что нанял безработного актера.
– Здесь ли остановился граф Владич? – осведомился через решетку ворот величественный посланец у подошедшего сторожа.
– Я доложу хозяину, – ответил тот.
Майкл как раз выходил из бассейна. Накинув длинный халат, он приблизился к воротам.
– Срочное письмо графу, – протянул пакет посланец.
Голос его рокотал, как у рычащего льва.
– Может, вам следует передать его лично? – проникся уважением к посланцу Майкл и знаком показал, чтобы сторож открывал ворота.
Видимо, актер на такой случай не получил инструкции от Иона, поэтому он на минуту застыл, напоминая монумент.
– Такого уговора не было, – тихо пробормотал актер.
– Я вас не понял, – вытянул шею и повернул к посланцу ухо, чтобы лучше слышать, Майкл.