– Хорошо, будем так его называть, – сказал Игон. –Никто не должен знать, что мы охотимся за каким-то вампиром. Нас могут поднять на смех. Итак, что нам известно о графе?
– Что он из этой страны... Как ее? – Уинстон не мог вспомнить.
– Из Черногории, – подсказал ему Рэйман.
– Что он вампир, – загнул палец Питер. – Не так уж много, должен я признаться.
– Но и не так мало, – сказал Игон.
Возле открытого окна гостиной, выходящего в сад, притаившись, стоял садовник и прислушивался к разговору. Ему было о чем рассказать, и он ждал удобного момента. Он уже готов был всунуть в окно голову и, попросив тысячу извинений, высказать свои соображения, но тут раздался скрипучий голос прибывшей утром старухи.
– Что вы мелете ерунду! – возмутилась она, вновь появившись в гостиной. – Я не знаю, кто вы и что тут делаете, но догадываюсь, что вас интересует граф Марко Владич.
Охотники немало удивились внезапному появлению древней старухи, которая двигалась с энергией молодой девушки и жестикулировала с истовостью одержимого музыкой дирижера.
– Так вот, молодые люди, – продолжила она. – Марко оставил Черногорию пять веков назад и ни разу там более не был. Я не думаю, что у него заговорила совесть и он не тревожил свой народ. Какая может быть совесть у человека, продавшего дьяволу душу? Просто он насытился кровью своих собратьев. Будь он проклят!
– Где же его искать, миссис? – подал голос незадачливый Уинстон.
– Какая я вам «миссис»? – фурией накинулась старуха на молодого человека. – Разве так называют титулованных особ? Сразу видно, что вы не кончали Кембридж. Я княгиня Черноевич, господа. Да будет вам известно, что черногорцам слишком часто приходилось воевать за свою свободу. И они придерживались военизированного быта, потому что в одиночку не выжить. Племя – вот что объединяло людей. Все члены племени имели общего предка и были связаны кровным родством. Пусть кто-нибудь из вас поспорит со мной, что это было не так, и я покажу вам, что значит, когда в жилах течет кровь Черноевичей. Мое начало восходит к тому самому Черноевичу, который правил Черногорией после Стефана Душана, а это шестнадцатый век.
Старуха явно собралась подробно рассказать историю своего рода – а после шестнадцатого века утекло много воды, и ее повествование грозило затянуться, – поэтому Игон осторожно перебил ее:
– Все, что вы говорите, очень интересно, и мы с удовольствием вас слушаем. Но вы видите монету? Пока с нее не исчез профиль женщины, мы должны постараться что-то предпринять.
Старуха посмотрела на Игона с таким видом, словно тот был последним учеником в классе.
– А вы не поняли, – громогласно проскрипела знатная старуха, – что я вам помогла выиграть те несколько дней, которые вы зря потратили бы, отыскивая следы Марко в Черногории.
– Мы это высоко оценили, – благодарно склонил голову Игон. – Может, вы еще что-то посоветуете, мис... э-э-э... княгиня?
– Не торопите меня, молодой человек, – огрызнулась старуха и, взяв со стола монету, приступила к ее изучению.
Она пристально вглядывалась в женский профиль и так глубоко задумалась, что шотландец уже начал проявлять нетерпение и стал дипломатично покашливать в кулак. Но старуха так глянула на него, что он застыл, выпучив глаза. Наконец, она протянула монету Игону и сказала;
– Пусть это будет у вас.
Миссис Маргарет было протянула руку за монетой, но старуха жестом остановила ее:
– Вы лишь будете па нее смотреть беспрерывно и сойдете с ума, а этих молодых людей монета будет торопить. Что же вы стоите? – обратилась она к охотникам.
– А что мы должны делать? – спросил Уинстон.
– Мы сейчас же едем ко мне, – сказала старуха. – Это не так далеко и не займет так немного времени. Я дам вам почитать досье на графе Владича, которое много лет составляла сама. Надеюсь, вам помогут собранные мною сведения. Ступайте и ждите меня в машине.
Попрощавшись с хозяевами дома, охотники за привидениями спешно удалились к машине. По дороге к машине их перехватил садовник.
– Я могу кое-что сообщить вам, – многообещающе сказал он.
– И что же? – спросил на ходу Питер, не сбавляя шага.
– Это тот самый садовник, у которого, как он утверждал, внезапно увяли розы, – пояснил Питеру Уинстон.
– Почему «утверждал»? – не согласился садовник. – Я и сейчас это утверждаю, хотя мне никто не верит.
– Хорошо, я вас слушаю, – деловито проговорил Игон.
– А дальше случилось еще более невероятное, – продолжал садовник. – Ни с того ни с сего я встретился с моим заклятым врагом – соседским садовником, мы и учинили настоящую пьянку. Чтобы я когда-то пил?!