– Ничего не понимаю! – воскликнул Уинстон. Он настолько углубился в чтение досье, что совершенно не слышал последних слов старухи. – Тут какой-то обвинительный акт против нацистского преступника Эриха Вальдкопа. Зачем вы дали нам его?
– Посмотрите внимательнее на фотографию того эсэсовского молодчика, которая подшита к делу.
– Неужели это Владич?
– Именно. В материалах следствия говорится о том, что он, будучи в звании штандартенфюрера СС, посетил с инспекцией несколько концентрационных лагерей на территории Германии. Результатом его инспекции стала гибель двухсот мужчин и семисот женщин. Их тела были сожжены в крематории, но коменданты концлагерей утверждают, что трупы для сожжения поступали уже обескровленными.
– Он выпивал их кровь?!
– А чего еще можно ожидать от вампира знатного происхождения! – взволнованно заерзала княгиня в своем кресле. – В истории второй мировой войны Владичем оставлен кровавый след. Он десятками отправлял людей в газовые камеры, а своей жестокостью во время допросов патриотов приводил в изумление даже умудренных опытом гестаповцев. Его место – на скамье военных преступников. Просто его никто не разыскивает, потому что полагают, что он должен быть примерно моего возраста. Благодаря своей вечной молодости, он оказался неуязвим и на этот раз.
Удовлетворив любопытство, Уинстон вновь углубился в чтение досье. Следующие материалы из папки свидетельствовали о том, что деятельность графа-вампира в годы войны не ограничивалась пределами одной только Германии. Его след вдруг возникал в Польше. В 1941-1942 годах там особенно зверствовал эсэсовский карательный отряд под командованием все того же Эриха Вальдкопа. Вызывал удивление состав отряда – в нем служили одни черногорцы, но общались они между собой на языке пятисотлетней давности. Трудно было объяснить, каким образом этот отряд вдруг очутился в Польше. Солдаты отличались железной дисциплиной, фанатичной преданностью своему командиру и неописуемой жестокостью. Однажды отряд этих карателей попал в засаду, устроенную польскими партизанами. Но в тот момент, когда зазвучали первые выстрелы, фашисты-черногорцы вдруг исчезли, и до конца войны о них не было никаких известий. Куда-то бесследно исчез и сам Эрих Вальдкоп. Удивительно, что даже само немецкое командование не заинтересовалось фактом его загадочного исчезновения...
Уинстон устало захлопнул папку с досье. Пока было больше вопросов, чем ответов.
Княгиня молча раскладывала на столике из красного дерева пасьянс на желание.
Уинстон потянулся, разведя руки в стороны так, что кости затрещали, глубоко вздохнул и взял с тележки другую толстую папку. Там оказались протоколы заседаний инквизиции города Марселя, стенограммы допросов, свидетельских показаний. Они датировались концом семнадцатого века. «Час от часу не легче, – подумал Уинстон. – Этот проныра умудрился еще и во Франции изрядно напакостить. И когда он только все успевает?»
Без сомнения, подобный вопрос мучал и Рэя, потому что он спросил княгиню:
– Скажите, Ваша Светлость, а бывают ли у этого молодчика минуты отдыха? Берет он когда-нибудь положенный отпуск или свирепствует беспрестанно?
Княгиня собиралась уже ответить, но ее опередил Игон:
– Исходя из анализа документов, можно заключить, что Владич берет отпуск после каждого крупного злодеяния, приблизительно на четверть столетия. Непонятно только, куда он пропадает. У меня тут в папке – рапорт капитана пассажирского лайнера «Виргиния». Лайнер затонул ни с того ни с сего посреди Атлантического океана, но за несколько минут до катастрофы капитан видел какого-то странного человека поблизости от машинного отделения. Если верить описанным приметам, то это был Владич. Однако на борт лайнера как пассажир он не поднимался, а после никто не видел его в спасательных шлюпках. Куда он мог исчезнуть посреди океана?
– Может, его подобрала собственная яхта? – выдвинул гипотезу Питер.
– Скорее, подводная лодка. Яхты никто из потерпевших не наблюдал. Меня больше заинтересовало другое. Спустя некоторое время моряки других судов наблюдали на месте кораблекрушения «Виргинии» призрак женщины. Эта женщина стояла на гребне волны и как будто плакала.
– А я-то совсем не обратил внимания на эту деталь! – воскликнул Уинстон и протянул руку за папкой, содержимое которой прочитал до этого и уже отложил. – В деле нацистского преступника Вальдкопа тоже имеется упоминание о белом призраке женщины. Она появилась на какое-то время в концентрационном лагере Дахау после того, как Эрих Вальдкоп уехал оттуда. Фашистские охранники видели ее возле печей крематория, в которых были сожжены жертвы Вальдкопа. Они даже открыли по ней огонь, но безрезультатно. Охранники клялись, что слышали, как призрак оплакивал казненных и просил у их душ прощения за совершенные каким-то сыном преступления.