– Все зависит от садовника, – важно произнес Ион. – У вас непременно был какой-нибудь плут.
– Да я бы не сказала. Очень даже милый человек.
– Ах, уж эти милые человеки! Вы меня милым не назовете, а розы сами видите – какие.
Катрин стало совестно перед садовником. Может, он по взгляду ее догадался, что она подумала о его физиономии и обиделся. Да к тому же если присмотреться, то не такой он уж и безобразный. Ведь нет его вины в том, что он уродился не красавцем.
– Вы просто молодец! – похвалила Катрин, и садовник остался доволен.
Никто Иона в жизни не хвалил. Как можно хвалить за его проделки! Не будет же крестьянин петь славу Иону за то, что тот пустил ему в огород целое стадо голодных кабанов. У каждого своя стезя, свое поприще. И к розам этим Ион никакого отношения не имел, но все равно приятно, когда хорошенькая женщина называет тебя «молодцом».
– Я даю вам торжественную клятву, – выпятил грудь Ион, – что не срежу ни одну вашу цветущую розу.
Катрин засмеялась весело, а Ион подумал, что с ним творится неладное, если он начал произносить клятвы. Надо будет для успокоения при первой же возможности срезать у какого-нибудь садовника все розы под утро, чтобы его пробуждение не показалось сладким, а жизнь не столь розовой.
– Арис, – обратилась Катрин к служанке, – ты только понюхай эти цветы. Как они изумительно пахнут! Ну, Арис, ну, пожалуйста!
Девушка приблизила лицо к розам и, соответствуя приличию, потянула носом и выпрямилась. Лицо ее ничего не выражало.
– Поразительно! – прошептала Катрин. – Она осталась равнодушной к розам.
– А что вы хотите? – пожал плечами Ион.
– Это же розы!
– Что розы, что розги – ей все равно.
– Ну, что вы говорите!
– А то и говорю. Вы прямо какая-то наивная. Американских фильмов не смотрели? Весь мир смотрит, а у вас не получилось. Так, что ли?
– Да нет, почему же? Я смотрела.
– Вы же видели, какого совершенства роботы в них действуют. От человека не отличишь.
– Так то же в кино.
– Вы графа Марко не знаете. Я вам так прямо и скажу – это великий ученый. Он создал роботов, о которых человечество только мечтает. Вы не верите мне?
– Я даже не знаю, как ответить, – Катрин смотрела на Арис.
Та стояла невозмутимо, будто разговор шел не о ней.
– Вот сейчас вы поверите, – сказал садовник и двинулся к Арис, неся впереди себя раскрытые ножницы.
– Что вы хотите сделать? – испугалась Катрин.
– Чикну один пальчик, – сказал садовник, – и не будет больно. Вот только кому? Мне или ей?
Шутка очень понравилась Иону, и он рассмеялся.
– Не смейте! – закричала Катрин.
– Да вы не пугайтесь. Я вам честно говорю – а уж в моей честности вы не можете сомневаться, – что ей не будет больно.
Садовник пощелкал ножницами, и от этого звука Катрин чуть не потеряла сознание.
– Что же ты стоишь, Арис? Уходи, говорю.
Арис величественно поклонилась хозяйке, повернулась и пошла по аллее в сторону замка.
– Я не могу поверить, что она робот, – сказала Катрин, глядя вслед девушке.
– Я поначалу тоже многому не верил. Но это так. Граф вывел породу роботов, которые служат ему.
«Надо будет предупредить графа, что я тут наплел, – подумал Ион. – А то еще разгневается. Мне ни к чему иметь сердитого хозяина».
– Почему же Марко не объяснил мне сразу, что это роботы? – терзалась сомнениями Катрин.
– Видимо в голову не пришло, – просто объяснил Ион. – Вы не можете представить, сколько думает граф. Если бы я так много думал, у меня давно бы разлетелась на осколки черепная коробка. А она, сами видите, цела. О чем это говорит?
– Но они же так красиво танцевали, – продолжала сомневаться Катрин.
– Великая задача! Механические игрушки уж выделывают разные коленца, а это же роботы. Но вы, я замечаю, перестали меня слушать. Что я только что сказал?
– Что у вас черепная коробка цела, потому что вы не думаете так много, как граф.
– Или она очень крепкая, – добавил Ион и постучал кулаком по голове. – Вообще-то я до того, как стать садовником, головой работал. В цирке. На мою голову с высоты десяти метров бросали каменную плиту. И она раскалывалась. Каково?
Катрин, конечно, не могла в это поверить и потому сказала:
– Отчего же ушли? Плит не хватило?
– Вы удивительно догадливы, – закивал Ион. – Но хватит болтать. Я должен показать вам парк. Следуйте за мной, и вы увидите чудесные картины. Если бы я был живописцем, то только и делал бы, что рисовал этот парк. А вы случайно не знаете, чем разводят краски? Уж не нашатырным ли спиртом? Вам не приходилось пробовать сей изысканный напиток?