Стол был накрыт, и все нетерпеливо ждали появления самого главного компонента – традиционной яичницы с беконом. И только Рэйман был безучастен к ожидаемому другими блюду: он с ослиным упрямством хранил верность избранному кредо, то есть вегетарианству.
Лизун, занявший место за столом наравне со всеми, проявлял особое нетерпение. Игон весьма строго посмотрел на него:
– Малыш, перестань пыхтеть!
Лизун округлил глаза и зажал обеими руками рот. Страшным усилием воли он сдержал нетерпение и затих.
Питеру снова вздумалось пошутить:
– Рэй, если бы ты был нормальным вегетарианцем, ты все-таки позволил бы себе побаловаться рыбкой. Это ведь можно было оправдать хотя бы тем, что рыба гораздо глупее коров, рыбу не так жалко есть!
Стэнс поднял брови:
– Встречаются некоторые, кто даже глупее рыбы! Но я их не ем.
Питер сделал вид, что не понял довольно прозрачного намека.
Когда наконец появились тетушка Огнезия и Джанин с подносами, уставленными порционными сковородочками, нетерпение достигло предела.
Сковородки были накрыты матовыми колпаками- крышками, чтобы не остывало содержимое.
– Джанин, милая, ты не забыла, что я не ем мяса? – спросил Рэйман.
Девушка глянула на тетю и улыбнулась.
– Нашему любимому Рэю мы приготовили блюдо в его вкусе! – сказала Джанин. – Ешь, Рэйман, тебе просто необходимо поправляться!
При этих словах Питер ощутил явное желание стать вегетарианцем.
– А ты сама, племяшка, почему не садишься за стол? – поинтересовалась хозяйка.
– Не хочется, тетя, – ответила Джанин.
– Дело в том, миссис Харрисон, – сказал Питер, – что наша Джанин относится к тем, кто предпочитает на завтрак жевательную резинку. Для фигуры!
Девушка легонько стукнула Вейтмана по затылку. Питер ойкнул и втянул голову в плечи.
Тем временем кушанья были розданы. Джанин поставила перед Стэнсом чуть большую сковородку. Рэйман не стал терять времени даром.
Он снял крышку и потянул носом.
– Прекрасно! – сказал он. – Большое спасибо! Жареные артишоки – как раз то, что мне нужно! – Рэйман принялся орудовать вилкой.
Питер издал легкий стон.
В предвкушении отличного высококалорийного завтрака парни почти одновременно подняли крышки и...
– Ф-ф-у-у! – с чувством произнес Вейтман.
– О, Господи! – вторил приятелю Игон.
Уинстон заохал.
– Боже мой, мальчики, что это? – не сдержалась Джанин.
Им пришлось отвернуться от стола и даже позажимать носы. Со сковородок доносился сильный запах тухлых яиц и гнилого мяса.
Миссис Харрисон побледнела.
– Боже мой, что же это такое? – воскликнула она. – Только что все было в порядке...
– Только что – это когда?
Тетушка Огнезия посмотрела на задавшего вопрос Игона.
– Вчера вечером я нарезала бекон, – с недоумением принялась объяснять тетя Огнезия. – И сунула в холодильник, полагая, что утром сэкономлю время...
– Если честно, завтраком занималась я, – призналась Джанин. – Тетя Огнезия готовила для Рэя, а я – для вас... При этом, каюсь, думала о другом...
Игон кивнул.
– Все ясно! – сказал он. – Картина так и стоит у меня перед глазами. Ты разложила мясо по холодным сковородкам, разбила над сковородками по яйцу, накрыла крышками и поставила, на плиту. Так?
Джанин с унылым видом кивнула.
– Включила плиту и ровно через шесть минут – выключила! – уверенно продолжал Игон. – Я снова угадал?
– Точно, – ответила Джанин. – Но ведь я не могла испортить яйца и мясо за шесть минут?
Игон вздохнул.
– Мы тебя и не обвиняем, – сказал он. – Правда, ребята?
Питер и Уинстон закивали. Рэйман уплетал завтрак за обе щеки и только ухмылялся.
Лизун несколько раз пискнул.
– Что, Лизунчик? – повернулся к нему Питер.
Привидение пребывало в крайнем нетерпении. Неожиданно зеленый разбойник сорвался с места и молниеносно пролетел над сковородками.
Раздалось один за другим несколько чавкающих звуков, и вот-уже Лизун снова сидел на прежнем месте, а сковородки сияли чистотой.
Питер оторопело посмотрел на приятелей.
– Оказывается, наш малыш зверски проголодался, – сказал он.
– Все, Лизун, не лезь ко мне с поцелуями, – безапелляционно заявила Джанин. – Подумать только, ты сожрал такую гадость!
– Интересно, почему он так накинулся на гнилое мясо? – спросил Рэйман.
– Что-то здесь определенно не так, – покрутил головой Замаяна.
Виновник разговоров имел самый довольный вид. Он блаженно зажмурился и растянул губы в усмешке.
Джанин вздохнула: