Успокоенная, она пошла к брату и тут заметила, что лестница от нижнего дворца этажа и до террасы была последовательно преграждена пятью прочными дверями. Все предвидел Вильям Ферней, устраивая себе убежище от нечаянного нападения. Его дворец разделялся заграждениями на многочисленные секции, которыми пришлось бы овладевать одной за другой. Но теперь его предосторожности обернулись против него.
Жанна заперла все эти пять дверей, как и первую, и спустилась в нижний этаж.
Окна дворца были защищены крепкими решётками и железными ставнями. Не теряя ни минуты, Жанна закрыла ставни во всех этажах, от первого и до последнего. Откуда явилась у неё сила ворочать эти тяжёлые металлические створки? Она действовала лихорадочно, безотчётно, словно в лунатическом сне, ловко и быстро. В какой-нибудь час работа была закончена. Теперь она находилась в центре настоящей крепости из камня и стали, совершенно неприступной.
И только тогда почувствовала Жанна усталость. Ноги её дрожали. С окровавленными руками, истомлённая, она едва спустилась к Льюису.
— Что с тобой? — беспокойно спросил он, видя её в таком состоянии.
Отдышавшись, Жанна рассказала ему, что она сделала.
— Мы хозяева дворца, — заключила она.
— Но нет ли другого выхода, кроме этой лестницы? — спросил брат, который никак не мог поверить такому повороту дела.
— Нет, я в этом уверена. Вильям заперт на террасе и не выйдет оттуда.
— Но зачем они все там собрались? — спросил Льюис. — Что тут происходит?
Этого Жанна и сама не знала. Занятая приготовлениями к защите, она ничего не замечала. Но теперь можно было узнать. Следовало выглянуть наружу. Они поднялись в верхний этаж и полуоткрыли один из ставней. Тут они сразу поняли возбуждение Вильяма Фернея и его компаньонов. У их ног, тёмная и молчаливая, лежала эспланада, зато на правом берегу Ред Ривера они увидели яркие огни, откуда к ним доносились свирепые крики. Все хижины негров пылали. Центр города, невольничий квартал, представлял один огромный костёр.
Пожар свирепствовал и в Гражданском корпусе, начал загораться уже и квартал Весёлых ребят. Из той части этого квартала, которая ещё не была затронута пожаром, доносились крики, проклятия, стоны, смешанные с беспрестанной пальбой.
— Это Тонгане! — сказала Жанна. — Невольники восстали.
— Невольники? Тонгане? — переспросил Льюис, который ничего не понял из этих слов.
Сестра коротко растолковала ему устройство Блекланда, насколько знала его по объяснениям Марселя Камаре, Тонгане и раненого советника Франа. Она рассказала в немногих словах, как очутилась в этом городе и по стечению каких обстоятельств стала здесь пленницей. Она также рассказала, зачем предприняла путешествие, как ей удалось установить невиновность их брата Джорджа Бакстона после того, как она присоединилась к экспедиции Барсака, как была схвачена с частью этой экспедиции. Она показала ему завод, блестевший за эспланадой огнями прожекторов, пояснила его значение, назвала своих товарищей, которые, кроме негра Тонгане, там укрывались. А Тонгане отправился поднимать чёрное население Блекланда, и зрелище, открывавшееся перед их глазами, доказывало, что ему это удалось.
Но у неё, Жанны, не хватило терпения ждать, и она убежала этим вечером, одна, в надежде спасти других осаждённых. Так она появилась возле несчастного брата. Тонгане же, очевидно, дал в это время долгожданный сигнал, ему переправили оружие, и восстание развернулось. Вильям Ферней и его компаньоны, которым она внезапно преградила дорогу, очевидно, рвались в битву, которую могли наблюдать только с высокой террасы.
— А что же нам теперь делать? — спросил Льюис.
— Ждать, — ответила Жанна, — невольники нас не знают и в суматохе не различат от других. К тому же мы оказали бы им слабую помощь; ведь у нас нет оружия.
Когда Льюис справедливо заметил, что все же полезно было бы вооружиться, Жанна отправилась на поиски. Сбор был небогат. Все оружие, кроме того, которое люди носили при себе, хранилось на верхушке башни. Она нашла только ружьё, два револьвера и небольшое количество патронов.
Когда Жанна вернулась с добычей, положение изменилось. Опьянённые погромом и кровью, в бешенстве, невольники нашли проход и наводнили эспланаду; их явилось туда больше трех тысяч. Они взяли приступом казармы Чёрной стражи, перебили людей и напали на ангары. Показались снопы пламени. Рабы мстили за свои долгие страдания, и было очевидно, что их ярость удовлетворится не прежде, чем они разрушат город и перебьют всех его обитателей.
Наблюдая это зрелище, Вильям Ферней, должно быть, бесился от бессильной ярости. Слышны были его дикий рёв и проклятия. С террасы беспрерывно трещали выстрелы, и пули, попадая в плотную толпу негров, находили в ней многочисленные жертвы, но остававшиеся в живых, казалось, этого не замечали. После казарм и ангаров, пламя от которых освещало эспланаду, как гигантский факел, восставшие атаковали самый дворец, напрасно пытаясь разбить дверь тем, что попало под руку. Они были всецело поглощены этим занятием, когда со стороны Ред Ривера раздались громкие ружейные залпы. Организовав отряд, Весёлые ребята перешли мост и, развёртываясь на эспланаде, наудачу стреляли в толпу. Скоро трупы валялись на земле сотнями
Невольники с яростными криками бросились на противников. Некоторое время продолжалась жестокая битва, неописуемое побоище. Не имея огнестрельного оружия, негры дрались врукопашную, сражались топорами, ножами, пиками и даже зубами. Весёлые ребята отвечали ударами штыков и выстрелами в упор.
Исход битвы был ясен Превосходство оружия восторжествовало над численностью. В поредевшей толпе негров началось колебание, они отступили и устремились на правый берег, оставляя эспланаду победителям
А те пустились преследовать их, чтобы спасти всё, что можно, то есть центр квартала Весёлых ребят, ещё не охваченный пожаром
Когда они по пятам беглецов переходили мост, раздался чудовищный взрыв. С высоты дворца Жанна и Льюис видели, что он произошёл на большом расстоянии, в самой отдалённой части Гражданского корпуса. При свете пожаров, пылавших повсюду, они увидели, как часть этого квартала и некоторая часть стены обрушились.
Какова бы ни была причина этого взрыва, он открыл неграм широкий выход в поля. Побеждённые негры могли теперь бежать через брешь и скрыться в кустарниках, спасаясь от врагов. Впрочем, преследование начало ослабевать. Четверть часа спустя белые оставили правый берег Ред Ривера и возвратились на эспланаду. Помимо того, что они уже не видели противников, их устрашили новые взрывы, беспрестанно следовавшие за первым.
Что было причиной этих взрывов? Никто не знал, Но было ясно, что они происходят не случайно, что их направляет чья-то воля. Первый взрыв произошёл, как сказано, на окраине города, в самой удалённой от дворца части полуокружности, образуемой кварталом Гражданского корпуса.
Пять минут спустя послышались два других взрыва, справа и слева от этого пункта. Потом, после второго пятиминутного перерыва, ещё два новых, слышнее, ближе. Взрывы приближались к реке по дуге Гражданского корпуса.
И вот тогда-то Весёлые ребята, преследовавшие негров, стали искать убежища на эспланаде.
Начиная с этого времени необъяснимые взрывы продолжались с правильными промежутками. Через каждые полчаса слышался грохот, и новая часть Гражданского корпуса превращалась в развалины.
Ещё остававшееся в живых белое население Блекланда, столпившись на эспланаде, с тупым изумлением смотрело на эти непонятные явления. Казалось, какая-то высшая и ужасная сила занялась методическим разрушением города. Бандиты, такие смелые против слабых, теперь дрожали от страха. Прижавшись к дворцу, они безуспешно пытались разбить дверь, с яростью кричали Вильяму Фернею, которого они видели на террасе, но не могли догадаться, почему тот их покинул. Ферней бесполезно пытался объясниться с ними жестами, которых они не понимали, слова же терялись в оглушительном шуме.