— Набейте карманы, — отвечал главарь. — Что останется, в повозку. Я займусь ею.
Ему беспрекословно повиновались.
— Минутку! — приказал он. — Условимся обо всем. Когда я отправлюсь, останетесь здесь и закончите со шторами. Потом, — добавил он, показывая на коридор, открывавшийся в глубине залы, — выйдете отсюда. Последний закроет дверь на два оборота и бросит ключ в водосток. Не забудьте о простофиле! Вы помните приказ?
— Да, да! — отвечали ему. — Будь спокоен.
Уже собираясь выйти, он на мгновение задержался.
— Черт! — сказал он, — Я не подумал о самом главном. Здесь должен быть список других агентств…
Ему показали приклеенное в уголке стекла желтое объявление, содержавшее необходимые сведения. Он пробежал его глазами.
— Да, насчет плащей, — сказал он, найдя адрес Агентства S, — бросьте их в угол. Пусть их здесь найдут. Важно, чтобы их не видели больше на наших спинах. Встретимся, знаете где… В путь!
Не поместившееся в карманах грабителей золото и серебро было перенесено в карету.
— Это все? — спросил один из бандитов.
Главарь подумал, потом воскликнул, пораженный внезапной мыслью:
— Черт возьми, конечно нет! А мои пожитки?
Бандит припустил бегом и тотчас вернулся, таща одежду, незадолго перед тем смененную главарем на костюм Стора: он на бегу швырнул ее в кузов кареты.
— Теперь все? — спросил он снова.
— Да! И не копайтесь! — был ответ.
Бандит скрылся в агентстве: железная штора полностью опустилась.
А в это время импровизированный кучер схватил вожжи и разбудил лошадей ударом кнута. Карета закачалась, покатилась по Олд-Брод-стрит, завернула на Трогмортон-стрит, проследовала по Лотбург-стрит, потом по Грехем-стрит, повернула на Олдергэт-стрит и у номера 29 наконец остановилась перед Агентством S.
Кучер смело вошел туда и направился в кассу.
— Кажется, у вас есть для меня пакет? — сказал он.
Кассир поднял глаза.
— Как, — удивился он, — это не Бодрюк!
— Честное слово, нет! — подтвердил мнимый инкассатор с грубым смехом.
— Я не понимаю, — заворчал недовольный кассир, почему правление посылает незнакомых людей…
— Это потому, что я не на своем участке. Мне велели в Агентстве В приехать сюда после телефонного звонка из банка. Кажется, вы получили здоровый вклад после закрытия.
Он мгновенно нашел этот правдоподобный ответ, так как перечень агентств Центрального банка был еще свеж в его памяти.
— Да… — согласился кассир с невольным подозрением. — Все равно, мне не нравится, что я вас не знаю.
— А вам-то что? — возразил тот с удивлением.
— Ведь столько воров!.. Но, впрочем, это можно устроить. Я полагаю, ваш документ с вами?
Если что-нибудь и могло смутить бандита, это был как раз такой вопрос. О каком документе шла речь? Но он не смутился. Когда отваживаешься на подобные приключения, надо иметь особые качества и, среди всех прочих, абсолютное хладнокровие. Этим качеством мнимый инкассатор Центрального банка обладал в полной мере. Если его и смутил так неожиданно поставленный вопрос, то он ничем себя не выдал и ответил самым обыденным тоном:
— Черт побери, разумеется!
Он естественно рассудил так: если предполагают, что «документ» при нем, то это, должно быть, какое-то удостоверение, которое служащие Центрального банка должны всегда иметь при себе. Роясь в куртке инкассатора, которого он подменил, он, без сомнения, найдет этот знаменитый «документ».
— Я поищу, — добавил он спокойно, садясь на скамью и принимаясь опоражнивать карманы.
Он доставал многочисленные бумажки, письма, служебные записки и прочее, все обтрепанное и помятое, как всегда бывает с тем, что долго носят в карманах. Подражая неловкости мастеровых, грубые пальцы которых больше привычны к тяжелой работе, чем к обращению с документами, он разворачивал одну бумажку за другой.
После трех попыток он раскрыл наконец печатный документ с пробелами, заполненными от руки, которым некий Бодрюк назначался на должность инкассатора Центрального банка. Очевидно, это было то, что он искал, однако затруднение оставалось. Фамилия, вписанная в документ, составляла, быть может, самую большую опасность: ведь этого Бодрюка хорошо знал кассир Агентства S, который удивлялся, что не с ним имеет дело.
Не теряя присутствия духа, хладнокровный бандит мгновенно нашел выход. Воспользовавшись рассеянностью кассира, он разорвал на две половинки официальную бумагу. Верхнюю половинку, с уличавшей его фамилией, он переложил в левую руку с уже просмотренными бумагами, а нижняя часть осталась в правой.