- Здравствуйте, господин средний сержант! - поздоровался Шпарин. - Я начинаю разбираться в воинских званиях Соединенного Губернаторства. Но по уставам, принятых в армиях мира, подчиненные должны
обращаться к старшему по званию. Когда вам присвоят очередное звание, где вы будете накалывать новые погоны? На пузе? Клоуны хреновы.
- Закрой пасть! - посоветовал главный сержант и осведомился: - Что натворили, Кесин?
- Отпустили "биобов", слюнтяи. Говорят, понимаешь, там женщины, дети... - ответил средний сержант, продолжая чесать за ухом у лохматого щенка. - Приедет начальство, пусть разбирается.
- Ляхов в штабе?
- В штабе. Гуляют!.. - средний сержант раздраженно кивнул на открытые окна второго этажа длинного здания в кустах жасмина. Его нежно-дурманящий запах Шпарин почувствовал еще у ворот Базы.
- Идем, шпионская морда! - главный сержант толкнул Шпарина в спину. - Покажу тебя начальству, какое ни есть.
У каменного, из серого туфа, крыльца штаба стояла квадратная, в рост человека, металлическая клетка с живым медведем внутри. В дальнем углу валялся растерзаный ботинок. Медведь, держась лапами за
прутья, глухо ворчал и шатался из стороны в сторону. Завидев подходящих, зверь затих и, как показалось Шпарину, посмотрел именно на него.
- Чует зверюшка мясу, - подмигивая и пропуская Шпарина вперед, сказал младший сержант.
- Устал я от тебя, Додоня, - затаскивая Шпарина в штаб, сказал главный сержант.
На первом этаже ни души. Пост дежурного по штабу - стол с табуреткой, одиноко стояли напротив входной двери. Супонев выдвинул ящик стола. Аккуратная стопа каких-то бланков, журнал с голыми девками.
- Бардак! - прошипел главный сержант и, услышав непонятные звуки в конце коридора, сделал знак Додоне и Шпарину остановиться.
В специальной нише, где хранилось знамя части в малиновом чехле, под аркой висел часовой.
Шпарин прислонился к стене.
Додоня с отвисшей челюстью попятился.
Главный сержант приблизился к нише.
Всё оказалось гораздо проще.
Чтобы было удобнее охранять знамя, часовой воткнул в верхнюю часть деревянной арки штык-нож автомата и, повиснув на его ремне, дремал.
- Да-а-а!.. - протянул главный сержант, разглядывая многочисленные отметины вверху арки. - И куда только начальство смотрит, в том числе и я?
Часовой проснулся и ошалело захлопал глазами.
- Урмикин! Я смотрю это вошло у личного состава в привычку, но попался именно ты, - процедил главный сержант и врезал солдатику в челюсть.
Солдатик ухватился за автомат и вместе с оружием свалился на пол.
- Мордобой, как основной метод воспитания подчиненных, - подходя к стонущему часовому, воскликнул Шпарин. - Замечательная статья получится.
- Стоп, - главный сержант прихватил Шпарина за футболку и повернул к себе. - Ты, что сейчас вякнул? Про статью.
- Так, мысли вслух.
- Нет, скажи. Это ведь ты, это ты написал ту статью... То-то, я смотрю, рожа твоя мне до тошноты знакома. Ах ты ж, писюка!..
Лицо Супонева дышало ненавистью. Узко поставленные противные сизые глаза сблизились с увесистым носом. Главный сержант поднял кулак. Казалось еще секунда и он вобьет Шпарина в стену.
- Бросьте, товарищ главный сержант. Я у вас в в гостях с сегодняшнего утра, вчера меня здесь не было. И снимите, наконец, кандалы. Пожалуйста.
Конвоиры с пойманным шпионом поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору и оказались у двери, из-за которой доносился шум.
- "Помощник начальника штаба", - громко прочитал Шпарин. - Здесь, я надеюсь, накормят, напоят, выслушают безумно уставшего писателя и отправят домой к жене и маленьким деткам.
- Сча-з-з... - сказал младший сержант. - Морковку дадут вам понюхать.
Супонев толкнул дверь.
В кабинете помощника начальника штаба стоял ядреный запах перегара и плавали клубы дыма.
За столом, заставленным пустыми и полупустыми бутылками с этикетками "Водка Глобарёвская", на металлических стульях со спинками, сидели четверо и дурными голосами пытались петь.
Из четверых - трое при погонах с буквами "С", один, самый молодой, судя по двум серебристым звездочкам, офицер, худой и белобрысый, совсем мальчишка.
Заметив входящих, белобрысый синеглазый офицерик вскочил, шатаясь, поднёс ладонь к виску и заикаясь, и глотая буквы, прокричал:
- Сташш-и дежуны... по шта-а-бу... ппом штаа-ба лейнант Ляхов-в...
- Спаиваете личный состав, Алексей Игоревич. Вы бы ещё проституток привезли, - укоризненно произнес главный сержант и рявкнул: - Сержанты, свободны!
- А, Суп-понев! Прис-аживайтесь, господа... Прошу закусить, - лейтенант упал на стул и прикрыв один глаз, глядя другим на Шпарина, спросил: - Кта эта-а?
Не отвечая лейтенанту, главный сержант склонил голову к рации:
- На связи "Десятый". Троих из сводной дневной смены ко мне в штаб. Стоп, не надо. Сами справитесь. Бобкова с КПП - в карцер, Урмикина с 1-го поста - в карцер. И найдите того козла, который должен
дежурить по штабу. Найдёте - в карцер. Конец связи. "Десятый".
Супонев посмотрел на Шпарина, ухмыльнулся, и сдвинул локтем тарелки на середину стола. На свободное место поставил корзинку, извлек "ТТ" и положил рядом.
- Р-рзрешите... - непонятно у кого попросил лейтенант, схватил пистолет и прицелился в Шпарина.
- Рас-стлелять!
- За что? - возмутился Шпарин.
- За всё! - сказал лейтенант.
- А где презумпция невиновности? - спросил Шпарин. - Где она?
- Вы эта б-б-росьте, голубчик, - явно кому-то подражая, пробормотал лейтенант, поднимаясь со стула. - Вы, г-голубчик, шпион и диверсант. Вас надобно, знаете ли, эта-а... рас-стлелять, если не сознаетесь...
Немедлено. О-о...
Мутный взгляд лейтенанта, поблуждав по комнате, вновь остановился на Шпарине.
- И второй, пусть тоже со-со-знаётся. Вы, господа, меидя видели? Он вам я-я-зыки развяжет.
Лейтенанта качнуло. Раздался выстрел.
- Придурок!.. - охнул Шпарин, дрожа жилкой на виске. - Ну и придурок!
- Чта-а?.. Не сметь!.. - лейтенант икнул и уронил пистолет.
- Шли бы вы отдыхать, Алексей Игоревич, - Супонев обошел стол, поднял пистолет и взял лейтенанта за локоть. - Я ими займусь.
- И то, п-авда, - Алексей Игоревич зевнул и по дуге направился к выходу. - Так на вас на-на-деюсь, г-авный сержант.
Супонев подошел к окну и перегнулся через подоконник.
- Эй, Кесин! Заканчивай. Штрафников в карцер, сам рысью ко мне.
- Лучше галопом, - выказал Шпарин знакомство с естественными лошадиными аллюрами. - Или иноходью... Но галопом быстрее.
- Ты у меня догалопируешься! - главный сержант вернулся от окна и, окинув взглядом стол, неожиданно весело предложил:
- Додоня, дербалызнуть хочешь?
- Кто ж не хочет, господин главный сержант, - младший сержант глотнул слюну. - Не в наших правилах отказываться, если начальство настаивает.
- Ты, Додоня, дипломат! - изумился Супонев, выбирая стакан почище.
- Пополнее наливайте, - попросил младший сержант.
Пока младший сержант глотал водку, Шпарин рассматривал кабинет.
- Ещё! - выдыхая, попросил младший сержант.
- Обнаглел, Додоня, - сказал Супонев и вылил из бутылки остатки водки в протянутый стакан.
Внимание Шпарина привлёк большой, во весь рост, цветной портрет лысого старикана, лет шестидесяти пяти, в посеребрённой бороде и усах. Долгополый синий мундир, аксельбанты из золотой проволоки,
золотые пуговицы, золотой пояс. На перевязи, ярко-красного цвета, висел палаш в изумрудных ножнах. Во лбу старикана темнело круглое отверстие.