— Для кроликов жидкость! Сегодня он будет поить этой жидкостью кроликов.
— Ну и что с ними будет? — спросила Валя тоже шопотом.
— Еще ничего пока неизвестно! Это, ведь, только начнутся опыты! Пошли!
Ребята прошмыгнули через мамину комнату.
Мама крикнула что-то им вслед, но Карик схватил Валю за руку и потащил быстро за собой.
— Молчи! — зашептал Карик, — а то еще заставит завтракать!
Перебежав двор, они юркнули на парадную лестницу и, не останавливаясь, взбежали на пятый этаж, где жил профессор Енотов.
Там, на самых дверях был приколот кнопками кусок белого картона с такой надписью:
Звонок не действует. Прошу стучать.
Карик постучал — никто не отозвался; Карик толкнул дверь — она открылась. Ребята вошли.
В квартире было тихо.
В столовой постукивали часы. На кухне капала вода из крана.
— Наверное, он в кабинете! — сказал Карик. — Пойдем туда.
Но в кабинете профессора не было.
Ребята решили его подождать. Они вошли в комнату и остановились у дверей.
Окна кабинета были открыты настежь.
Солнце освещало белый стол, заставленный стеклянными банками, колбами и ретортами. Тонкие стеклянные трубочки, точно цветы, стояли в стаканах. Сверкали никелированные чашечки. Сияли медные части микроскопа. По потолку кабинета прыгали веселые солнечные зайчики.
Вдоль стен выстроились стеклянные шкафы с толстыми и тонкими книгами.
Названия у книг были непонятные: «Экология животных», «Гидробиология», «Хирономиды», «Аскариды».
Ребята обошли кабинет, покрутили винтики микроскопа, посидели в кожаном кресле, на котором, раскинув пустые рукава, лежал белый халат профессора, а потом стали рассматривать банки на столе.
Среди колб и реторт Валя заметила высокий, узкий стакан. Он до краев был наполнен светлой жидкостью. Маленькие серебристые пузырьки поднимались со дна и лопались на поверхности. Жидкость была похожа на газированную воду.
Валя осторожно взяла высокий стакан и понюхала.
— Ой, как вкусно пахнет! — закричала она.
— Не трогай! — сказал сердито Карик. — Может быть, это отрава! Отойди от стола! Отойди, говорю.
Валя отошла, а потом вернулась к столу и понюхала жидкость еще раз.
— Да это газированная вода! — сказала Валя, и вдруг ей так захотелось пить, будто она весь день ела селедки.
— Не трогай! — крикнул Карик.
— А мне пить хочется! — сказала Валя.
И в самом деле, ей так захотелось пить, что у нее даже горло пересохло и стало трудно дышать.
Выбрав минуту, когда Карик отвернулся в другую сторону, она придвинула к себе стакан и попробовала языком жидкость.
— Вот вкусно-то! — прошептала Валя и, не обращая уже внимания на Карика, поднесла стакан ко рту и отхлебнула из него немножко.
— Попробуй! — протянула Валя Карику стакан. — Холодная и очень вкусная… Никогда еще такой не пила.
— А вдруг все-таки это отрава? — сказал Карик, недоверчиво посматривая на серебристую жидкость.
— Отрава бывает горькая, — засмеялась Валя, — а это очень вкусное.
Карик нерешительно переступил с ноги на ногу и тяжело вздохнул:
— Наверное, дрянь какая-нибудь! — сказал он, протягивая руку к стакану.
— Совсем не дрянь! Пахнет персиками, а на вкус вроде ситро. Только еще вкуснее…
Карик оглянулся по сторонам, взял стакан из рук Вали и торопливо отпил несколько глотков.
— А, ведь, правда, вкусно! — сказал он и поставил стакан на прежнее место. — Только больше не пей, а то он заметит.
Карик чуть ли не силой оттащил Валю подальше от стола — к подоконнику.
— Посидим лучше на окне! — предложил он. — Иван Гермогенович, наверное, скоро придет.
Ребята взобрались на диван, а оттуда на подоконник. Свесив головы вниз, они лежали, болтая ногами, и рассматривали сверху далекий двор.
— У-ух, как высоко! Ты бы прыгнул?
— Прыгнул, — ответил Карик, — с парашютом прыгнул бы!
— А без парашюта?
— Без парашюта?.. Нет! Без парашюта с такой высоты не прыгают!..
Тут вдруг в стекло ударилась голубая стрекоза и упала на подоконник.
Слабо шевельнув крыльями, она перекувырнулась через голову и вытянулась на подоконнике между Кариком и Валей, беспомощно перебирая крошечными лапками.
— Моя! — закричал Карик и схватил стрекозу.
— Моя! — закричала Валя.
Карик хотел оттолкнуть Валю, но вдруг ему показалось, что он теряет трусики. Он торопливо нагнулся, но не успел подхватить; трусики соскользнули вниз, а вслед за ними полетели и сандалии.
Карик протянул было руку, но диван, стоявший у окна, начал быстро опускаться вниз, точно лифт с верхнего этажа.