Неделя прошла в компании модного дизайнера. Вероятно, ее не хватило бы на целую неделю, не встреться мы за несколько дней до Хэллоуина и не признайся она во время нашего первого обеда, что на предыдущий Хэллоуин отправилась на костюмированную вечеринку совершенно голой, если не считать покрывавшего ее тела боди-арта. Почему же она не продержалась дольше недели? Из-за татуировки в виде змеи на ее плече, которую Нортон упорно стремился выцарапать у нее из-под кожи, постоянно набрасываясь на нее ночью. Девушка почему-то посчитала это веской причиной для прекращения нашей недолгой связи.
В свиданиях самой интересной была возможность наблюдать за реакцией Нортона на женщин, которых я приводил домой (или, как в случае со спортивной журналисткой, к которым я приносил его самого). Большинство ему нравились. Как правило, события разворачивались следующим образом: после ужина я приглашал женщину в свою квартиру. Нортон получал вечернюю порцию «Паунс», после чего я знакомил его с дамой. Пока мы обменивались привычными восторгами типа «Ах, какие забавные ушки», Нортон оценивал ее. И если женщина ему нравилась, он принимался тереться о нее головой, причем делал это как заправский обольститель, намекая серьезнее отнестись к моему обаянию.
Пока мы с ней сидели на диване, слушая музыку, разговаривая и пытаясь разобраться, что сулит нам остаток вечера, Нортон — конечно, если он одобрил, — растягивался рядышком и, перевернувшись на спину, принимался пристально изучать нас. Было что-то пугающе притягательное в том, что ему было достаточно лишь однажды встретиться взглядом с моей партнершей и от женских сомнений не оставалось и следа.
Но если Нортону кто-то не понравился, тушите свет. Никаких попыток приласкаться или милых взглядов, брошенных из-за спины. Вместо этого он устраивал беготню по квартире, принимался яростно царапать ножки кровати, а иногда и женщины, а порой доходило и до малоприятной демонстрации содержимого его желудка. Как правило, у нас с Нортоном схожие вкусы в отношении женщин, поэтому, когда его поведение менялось не в лучшую сторону, я на него не сердился. Более того, если не считать царапанье кровати, то мне и самому часто хотелось к нему присоединиться.
Синди и Нортон к обоюдному удовлетворению сумели договориться о том, кто и как из них будет спать. Ни одной из ее преемниц не удалось этого добиться. Особенно Мишель, которая просыпалась каждый час, отплевываясь, хватая ртом воздух и беспорядочно размахивая руками, поскольку Нортон с завидным постоянством продолжал запихивать ей в рот свой хвост. В отличие от своего папочки Нортон был очень привередлив в отношении того, кому позволить по утрам чесать у себя под подбородком.
Когда речь заходила о женщинах, я доверял мнению Нортона, а он доверял мне. Карин была единственной, из-за кого у нас возникли серьезные разногласия.
Она была моделью из Дании. Мы встретили ее в Париже, во время одной из первых поездок Нортона. Двадцать два года, рост — метр восемьдесят два. Самая красивая женщина, с которой мне доводилось беседовать, не захлебнувшись при этом слюнями. Кроме того, она говорила и читала на нескольких языках, была необыкновенно искушенной в делах, обладала великолепным чувством юмора и… В общем, вы уже поняли, я был сражен наповал. Но настоящим чудом было то, что она тоже в меня влюбилась. Жизнь казалась идеальной.
За исключением одной проблемы.
Хорошо знакомый вам член моей семьи решил, что абсолютно не выносит высокую блондинку, которая иногда занимает его половину кровати. Нортон ее ненавидел.
Обычно мой кот не шипит, но на Карин шипел, как змея. И мой Нортон никогда не кусается, но ее он укусил. Ему нравилось дождаться, пока она уснет, а затем прыгнуть на подушку Карин и громко замяукать, пугая ее до смерти. Однажды он написал в ее туфли — и именно тогда, когда она очень спешила на важную встречу.
Я пытался убедить кота, что он не прав. Я уверял Карин, что не могу оставить его в Нью-Йорке, пока сам нахожусь в Париже. Но так и не переубедил никого.
К счастью, мне никогда не приходилось выбирать между ними. Странно, но, выбирая между кем-то, кто мог завоевать титул «Мисс Вселенная» (и, вероятно, провести своего рода простую операцию на мозге в качестве демонстрации своего таланта), и жизнерадостным вислоухим шотландцем, я бы не задумываясь отдал предпочтение своему коту. Возможно, я чуть не погубил его — но он победил. Впрочем, прежде чем до этого дошло, я решил считаться с мнением Нортона, когда дело касается женщин.