Если за „душевные расстройства“ были приняты восторженные описания неземных миров, навеваемых артефактом, то побег из „жёлтого дома“ вполне мог означать исчезновение в те неведомые края, о местонахождении которых по-прежнему остаётся лишь строить догадки».
Дочитав до конца, Эрик отложил газету и погрузился в раздумья. Чем же всё-таки зацепила его история о Лампе-аль-Хазреда?
Глава 15
Мастер Кьюби оказался жизнерадостным широкоплечим здоровяком лет тридцати пяти по виду. Едва познакомились, он сразу же предложил звать его по имени — Роджер, без всяких там титулов и церемоний.
— А тебя, стало быть, Эриком зовут? Очень приятно. Из какого уголка Скандинавии изволил прибыть сюда?
— Вообще-то я из России.
— Правда? Ни разу не слышал о русском с таким именем. Впрочем, чему удивляться, если последнее время то и дело натыкаюсь на американцев с именами Вичезе, Суагиро или Нюэн. Глобализация, однако! А сейчас просто вспомнил про Эрика Рыжебородого, потому и спросил.
— Который вроде бы впервые добрался до Америки?
— Не, сам Рыжебородый дальше Гренландии не плавал, это его сын Лейф высадился на побережье Северной Америки и основал поселение, недолго, увы, просуществовавшее. Новооткрытые места получили название Винланд, то бишь виноградная земля. Климат в те времена, похоже, был значительно мягче, если на территории нынешней Канады мог расти виноград. А в Гренландии вовсю зеленело, иначе с какого перепугу её бы так назвали? Ну ладно, оставим викингов в покое, их приключения уж тысячелетие как закончились, одновременно с принятием христианства. Грабить собратьев по вере стало немодно, а до иноверцев ещё пойди доберись. Такие вот дела. Переходя же к сути, твою кандидатуру рекомендовали как весьма перспективного ученика духа, чуть ли не лучшего на курсе.
— Изрядное преувеличение. На самом деле я вряд ли даже в первой десятке.
— Ой ли? Человек, посоветовавший обратить на тебя внимание, в своих суждениях ошибается редко. Впрочем, проверить несложно. Есть простенький, но довольно-таки забавный тест, по имени создателей названный критерием Мэша-Гразельского. Слышал о таком?
Эрик отрицательно покачал головой.
— Дон Фердинанд-Энрике ни разу о нём не упоминал. Да и другие колдуны вроде тоже. Если только вскользь, не раскрывая содержания. Иначе запомнил бы.
— Неудивительно, поскольку научность теста сомнительна, он скорее сродни гаданию. Хотя частенько попадает точно в цель. Вообще-то Мэш поначалу изобретал всего лишь индикатор наличия магических способностей. Гразельский конкретизировал, каких именно, и вместе они творчески доработали идею, придав ей форму ритуала бросания жребия.
— А если человек одинаково сведущ в нескольких видах магии?
— О, результат тогда может выглядеть весьма причудливо. Кто-то, помнится, целый атлас зарисовок составить умудрился. Наизусть помню далеко не всё, лишь наиболее характерные, но, надеюсь, сумею растолковать. Желаешь испробовать на личном, так сказать, примере?
С долей настороженности и скептицизма Эрик оглядел каракули, усеявшие клочок изрядно помятого тетрадного листа.
— Не слишком опасно для окружающей среды?
— Проявляешь осторожность? Весьма похвальное качество для мага, мало ли кому успел перейти дорогу. Или просто шутки ради подсунут какую-нибудь загогулину — долго потом будешь всё на свете поминать нехорошим словом. Вот, помнится, одному моему знакомому, до сих пор не любящему вспоминать ту историю, поэтому имени его называть не буду, прислали как-то «от друзей» яйцо с сюрпризом — откроешь, мол, будет тебе счастье в виде жар-птицы. То бишь соответствующего элементаля, многим полезным вещам обученного. Тот от радости, даже магометром не проверив, тут же разбил яйцо — но вместо обещанного феникса у ног его материализовался самый настоящий крокодил. Причём голодный и поэтому недружелюбно настроенный, тут же попытавшийся закусить штаниной незадачливого чародея. Пришлось тому спасаться бегством, вдобавок ломая голову, как поделикатнее избавиться от непрошеного гостя. Ох и высказался он потом шутникам, столь заковыристых оборотов речи мало кому из них слышать приходилось. Но, — расплылся в улыбке Мастер Кьюби, — если сам вызвался быть твоим наставником, к чему оставлять о себе нелестные воспоминания после первого же дня знакомства?