— Классная идея, давай, я завтра сообщу родителям. — согласилась я.
Целую неделю, я искала подарок для Ромы, но ничего не подходило. В какой-то момент я сдалась и решила купить стандартный набор, какие-нибудь запонки и бутылка дорогого коньяка. Живя с ним под одной крышей, я все равно его хорошо не узнала, потому и не смогла найти подарок, который ему точно пришелся бы по душе.
Вечер проходил в дорогом ресторане, приехали мои родители, была Леська с Кириллом, Рома заказал тамаду, все было хорошо. Мы веселились, смеялись, отдыхали. Неожиданно для всех на вечер заявилась Оксана. Ее глаза имели не здоровый вид, были красными, волосы были взъерошенными, как будто она не расчёсывала их неделю. И одета она была странно, какая-то поношенная и растянутая толстовка, и запачканные синие джинсы, на ногах же были обуты кроссовки.
— Привет, дорогой. — сказала она, намеренно растягивая слова.
— Оксан, тебя не приглашали, уйди пожалуйста. — не поднимая конфликт, сказал Рома.
— С днем рождения тебя поздравлю и уйду, не переживай. — нервно сказала она. — в общем желаю тебе в этот день, стать самым несчастным человеком, и единственной женщиной в твоей жизни буду только я.
Она достала из-за пазухи пистолет и направила его на меня, горло свело спазмом страха. А из глаз непроизвольно полились слезы, ещё буквально несколько секунд и моя сердце перестанет биться. Краем глаза замечаю папу, который бежит в моем направлении.
— Папа. — кричу из-за всех сил, видя как его тело пробивает пулью и из раны начинает литься алая кровь. А тело падает на пол.
Оксана, смеется каким-то странным смехом, пистолет выдает из ее рук. Вижу как ей заламывают руки, какие-то друзья Ромы и выводят из зала. Мои же ноздри наполняются запахом крови и я вижу как под папой начинает образовываться лужа.
— Скорую, вызовите скорую. — ору я, не в силах справиться с эмоциями. По щекам тоненьким струйками бегут слезы, рядом со мной сидит мама, которая наклонилась над телом папы и пытается прощупать ему пульс.
— да где эта гребанная скорая. — не выдерживает мама.
Время словно застыло. До приезжай скорой прошла вечность, а я и мама были скульптурами, которые застыли навсегда. Врачи оперативно положили папу на носилки и повезли в больницу, а нас с мамой, за скорой повезла Леська.
— Лиз, все будет хорошо, врачи помогут дяде Жене. — пытается она меня поддержать.
— Я очень на это надеюсь, Лесь… — молясь всем богам, я надеялась на то, что папа выживет.
Когда мы подъехали к приемному покою, я быстро вышла на улицу, но не успела отойти от машины, как услышала резкий крик, повернувшись, увидела Леську, которая от боли сжалась и сложилась пополам, а по ногам у нее потекла кровь. Мы с мамой, быстро подхватили ее под руки и потихонечку повели в приемное отделение. Твою мать, только этого не хватало, хоть бы с ней и с её ребенком все было хорошо. Ее же оперативно забрали врачи в гинекологию, а мы с мамой поднялись на операционный этаж и сидели в коридоре возле операционной. Через час приехал Рома, у него был уставший вид.
— Лиз, как отец? — спросил он тихо у меня.
— Уходи, Ром, я не хочу тебя видеть. — начала прогонять его я.
— Ты же понимаешь, что в этом нет моей вины? — начал успокаивать он меня.
— Уходи, у меня нет сил с тобой выяснять отношения, но если ты хочешь выяснить, считаю ли я тебя виновным, то да, ты во всем виноват, моя жизнь сломалась только из-за тебя, уходи и больше никогда не появляйся в моей жизни! — разозлилась не на шутку я, стараясь не кричать, шипела как гусь.
Он молча развернулся, обдавая меня холодом своих синих глаз и ушел, даже не обернулся. Я же вернулась к маме на лавочку, она молча взяла мою руку и положила к себе на колени, начала не спеша поглаживать. Я заметила, что ее руки были безумно холодными, как будто бы она сидит не в теплом помещении, а на улице. Потом она положила свою голову мне на плечо и закрыла глаза, пытаясь спрятать свои слезы. Мы старались молча поддержать друг друга, не показывая слёз, но они то и дело пробегали по щекам. Время когда врач вышел из операционной было схоже, с временем перед палачом, я думала прошла вечность. Когда же врач показался из операционной мое сердце замерло.
— Родственники Марченко? — спросил, пробежав глазами по нам.
— Да. — быстро ответила мама. Мы обе подскочили с лавочки и подошли к врачу поближе.
— Девочки, операция прошла успешно, но он на данный момент находиться в тяжелом состоянии, будем судить о выздоровление, только после ночи, сейчас же не могу вам дать ответ, готовьтесь к любому исходу. — быстро проговорил врач, как отученный текст, который ему приходилось говорить в этих стенах не раз.
— Спасибо вам большое. — сказала мама, глотая слезы страха.
— Потом благодарить будет, когда здоровый из больницы выйдет. — сказал врач и скрылся с наших глаз.
За своей спиной я услышала знакомый голос.
— Лиза, ты как, я как только узнал, сразу же приехал. — говорил Вадик, приближаясь ко мне все ближе.
Я же бросилась в его объятия, и начала плакать, как будто бы весь страх, который накопился во мне, я отдала ему, он же без слов, стоял и гладил меня по спине.
— Папа… Операция прошла успешно… Но… Не… Ясно… Поправится он или нет. — через слёзы говорила я.
— Поправится, все будет хорошо, главное верить и надеяться. — говорил он успокаивающее.
Позже, когда стресс понемногу начал отпускать, я оставила маму с Вадиком возле реанимации, а сама же пошла в регистратуры, чтобы узнать, как там Леська. Девушка сообщила мне, что делают все возможное, чтобы сохранить ребенка. Что ей нельзя не вставать, не нервничать, и что ей нужна сменная одежда. Я попросила Вадима свозить меня до дома, собрала ей пару сменных штанов, футболок из своего гардероба, и заехали купить ей нижнее бельё. Еще взяла любимые шоколадки ей, ведь шоколад поднимает гормон радости. И передала ей все через ресепшн. Сама же при этом мучилась от боли в животе.
— Лиз, что с тобой? Ты то и дело за живот хватаешься. — заметил Вадик.
— Вадь, я беременна, видимо от нервов очень тянет. — решила не врать я ему.
— От Романа? — спросил он в лоб.
— Я не знаю, он говорил мне, что бесплоден, но мой врач по поводу его диагноза сказала, что есть вероятность. — поделилась я с ним.
— То есть это может быть и мой ребенок? — неожиданно спросил он.
— Я не знаю… Может быть и твой. — сказала я, пряча глаза.
— Так, давай садись и не нервничай, все будет хорошо. — усадил он меня на лавочку.
Ночью у папы была остановка сердца, мы стояли возле дверей его палаты и смотрели как его откачивают. В голове крутилась мысль "Папа, пожалуйста, не уходи, тебе еще слишком рано, мы с мамой без тебя не справимся". Мы держались с мамой за руки, и ждали, ждали… А из палаты все доносился непрекращающийся писк аппарата, и шум врачей. Я начала терять надежду на лучшее, но в какой-то момент его сердце пропустило удар, сначала один, за ним еще один. Из палаты вышел вспотевший врач.
— Вроде откачали, он у вас боец, держится за жизнь, крепитесь девчонки, ночь пройдёт и будем делать выводы. — сделал он заключение.
Мы с мамой обнялись и сели ждать, когда же эта бесконечная ночь закончится. Я думала утро не наступит никогда, насколько бы сильно глаза не болели от усталости, у меня не получалось провалиться в сон, я все время прислушивалась к писку аппарата, слушала сердцебиение отца и ждала.
На утро, мы очень долго ждали врача, оказывается папу ввели в медикаментозную кому. От пули он получил ранение в легкие, но все осложнилось сердечным приступом. Нам сказали, что он в стабильном тяжелом состоянии и отправили домой, ждать когда его выведут из комы. Нехотя мы поехали с мамой в мою квартиру, от меня было ближе, при необходимости добраться обратно. По очереди приняли ванную и легли спать, во сне меня мучали кошмары, стреляющая Оксана, змеи которые выползали из ее глаз и рук, и мой умирающий папа. Я проснулась со слезами на глазах, и своими движениями на кровати разбудила маму. Она прижалась ко мне, как когда-то в далеком детстве, начала гладить голову. Меня всегда это успокаивало. Проспали мы не долго, к обеду уже встали и не знали, что же нам делать. Жизнь в ожидании имеет серую окраску, совершенно ничего не хочется делать, всё валится из рук.