– Ты никогда не получал удовольствия от этой части своей работы, – продолжал Куинн.
Он поднял бокал в шутливом приветствии и залпом выпил красное как кровь содержимое бокала.
– Я всегда боялся, что каждая отнятая мною жизнь каким-то образом останется со мной, запятнает меня, и это, в конце концов, сделает меня недостойным Амелии.
– Как романтично, – тихо, но язвительно заметил Куинн. – Одно из качеств, которое больше всего мне нравилось в Марии, это ее способность выживать даже в сточной канаве. Я не смог бы прожить свою жизнь с женщиной, чья репутация была бы белее лилии. Напускная добродетель быстро бы мне надоела.
– Ты полагаешь, что человек, сидящий напротив тебя, – настоящий Колин, а тот, кто тоскует по Амелии, – только напускная внешность. Возможно, все наоборот.
Куинн прищурился.
– Значит, продолжай обманывать и дальше.
Сосредоточившись, Колин поставил пустой бокал и напряг слух.
– Чего ты хочешь?
Для Куинна он сделал бы все, но неожиданное ощущение опасности заставляло его волноваться. Вещи были сложены и отправлены на корабль. Спустя несколько часов он отплывет и начнет настоящую жизнь, от которой отказался шесть лет назад, чтобы стать богатым. Человеком с титулом, престижем, богатством. Мужчиной, достойным Амелии Бенбридж.
– Я слышал, что Картленд встречается со шпионами генерального агента Талейрана Перигора.
Колин присвистнул.
– Картленд – один из самых неправедных людей, каких я когда-либо встречал.
– Вот почему его связи с таким же неправедным генеральным агентом внушают беспокойство. Я хочу сегодня ночью сделать обыск в его жилище, – сказал Куинн, – пока ты еще здесь, ты обеспечишь мою безопасность. Просто задержи его, если он попытается вернуться домой пораньше.
– Он знает, что я уезжаю на рассвете, мое появление покажется ему странным.
– Будь похитрее. Скорее всего, он не выкажет недовольства. Его не назовешь затворником.
Кивнув, Колин повторил в уме предстоящее задание и не нашел ничего, что бы помешало его отъезду из Франции. Пройдет несколько часов, и чувство вины перед Куинном зато, что покинул его, затихнет. Картленд бодрствовал по ночам чаще, чем днем. Много шансов, что Колин просто просидит в карете, наблюдая за дверью, за которой скроется Картленд, и после отправится прямо в гавань.
– Конечно, я помогу тебе, – согласился он.
– Отлично. – Куинн махнул рукой, заказывая еще вина. – Я в долгу перед тобой.
– Глупости, – отмахнулся Колин. – Я навсегда в долгу перед тобой за все, что ты для меня сделал.
– Ожидаю приглашения на свадьбу.
– Не сомневайся, ты его получишь.
Куинн поднял вновь наполненный бокал:
– За прекрасную мисс Бенбридж.
Полный надежд на будущее, Колин охотно выпил.
– Что ты задумал? – пробормотал себе под нос Колин, прячась в тени и на расстоянии следуя за Картлендом.
Прошел уже час, с тех пор как Картленд покинул дом своей любовницы и, казалось, бесцельно зашагал по улицам. Поскольку он все же придерживался направления к дому, Колин следовал за ним. Он не мог допустить, чтобы Картленд вернулся в свое жилище раньше, чем оттуда исчезнет Куинн.
Погода была приятной, на ночном небе плыли лишь несколько облачков.
Полная луна взошла низко над домами и ярко освещала улицу. Но Колину хотелось в эти минуты находиться в своей каюте, хотелось проспать те несколько часов, остававшихся до момента, когда он встанет на носу корабля, глубоко вдыхая свежий морской воздух.
Картленд завернул за угол, и Колин, выждав необходимое время, вновь неторопливо последовал за ним.
Он тронулся с места и остановился, увидев впереди чей-то сад. Картленд стоял у ворот, горячо обсуждая что-то с человеком, который, очевидно, ожидал его. На двух кирпичных столбах у ворот, обозначавших вход в сад, висели фонари. Были видны лишь небольшой фонтан и аккуратно подстриженная лужайка.
Колин отступил назад, плотнее заворачиваясь в плащ и стараясь раствориться в темноте. При росте в шесть с лишним футов и весе в шестнадцать стоунов трудно оставаться незаметным, но Колин овладел искусством скрываться и успешно пользовался им.
Довольно странно, что он обязан своим ростом труженикам-родителям, а Картленд, тоже крупный мужчина, имел более благородное происхождение. Он зарабатывал себе на жизнь только потому, что его отец разорился, а Картленд постарался убедить всех, что он выше определенных заданий. Убийство не входило в их число. Это была обязанность, которая доставляла ему слишком большое, по мнению Колина, удовольствие, именно поэтому они общались друг с другом только по необходимости.
Пробираясь вдоль мокрой каменной стены, Колин приблизился к собеседникам, надеясь услышать что-нибудь, что помогло бы объяснить смысл этого задания.
– …вы можете сказать генералу…
– …вы забываетесь! Вы не…
– …я позабочусь об этом, Леруа, при условии компенсации…
Спор, казалось, разгорался, Картленд резко взмахнул рукой, и джентльмен, с которым он разговаривал, заходил взад и вперед. Звук шагов, скрипевших по булыжной мостовой, помог Колину незаметно подойти ближе. Вечерний костюм Картленд а скрывал короткий плащ, скрепленный пряжкой с драгоценными камнями, блестевшими в свете фонарей. Собеседник без плаща и без шляпы намного уступал Картленду в росте. К тому же он был крайне возбужден.
– Вы не выполнили до конца условий нашей договоренности! – возмущался Леруа. – Как вы смеете требовать у меня денег, вы еще не выполнили задания, которое вам уже оплатили!
– Мне недоплатили, – презрительно сказал Картленд, лицо которого скрывали края треугольной шляпы.
– Я сообщу генеральному агенту о ваших возмутительных требованиях и посоветую ему найти более надежного человека для работы.
– О? – В тоне Картленда послышались злорадные нотки, испугавшие Колина, но он не успел ничего сделать. В луче лунного света блеснул кинжал и исчез, глубоко вонзившись в живот Леруа.
Раздался предсмертный вздох и булькающий звук.
– Ты можешь передать и кое-что от меня, – сказал Картленд, вытаскивая и снова вонзая в него кинжал. – Я не лакей, которого можно отбросить за ненадобностью.
Неожиданно из темноты выпрыгнула черная фигура и набросилась на Картленда, сбив с него шляпу. Кинжал выскользнул из его рук и со звоном упал на булыжник. Леруа упал на колени, зажимая руками рану, из которой потоком лилась кровь.
Катаясь и извиваясь на земле, неожиданный спаситель боролся, нанося тяжелые удары, эхом отдававшиеся от каменных стен. Слышались звуки рвавшейся материи и злобные проклятия, Картленд побеждал. Прижав противника к земле, он потянулся за ножом, лежавшим в нескольких футах от него.
– Картленд! – Колин отказался от своей попытки оставаться незамеченным и, перекинув через плечо плащ, чтобы достать эфес своей маленькой шпаги, бросился к дерущимся.
От неожиданности Картленд отпрянул, Колин увидел кровожадное выражение его лица и холодные темные глаза. Лежавший на земле противник воспользовался моментом и мгновенно, с силой взмахнув кулаком, ударил Картленда в висок, от чего тот свалился на бок.
Колин вбежал в ворота сада и вынул шпагу.
– Ты за многое ответишь!
– Но не тебе, – крикнул Картленд, отбиваясь ногами.
Уклоняясь от удара, Колин сделал бросок и пронзил плечо Картленда. Тот взревел от ярости как раненый зверь.
Обернувшись, Колин посмотрел на несчастного Леруа. Его открытые, ничего не видящие глаза свидетельствовали о смерти.
Слишком поздно. Человек, который был ушами Талейрана Перигора, был мертв.
Ужасное предчувствие снова охватило Колина.
Отвлекшись, он пропустил удар по колену, сваливший его на землю. Инстинктивно Колин перекатился в другую сторону, избегая нового удара, но натолкнулся на мертвое тело и лужу крови, быстро растекавшуюся по земле.
Картленд шарил рукой в поисках кинжала, но другой человек опередил его, мощным ударом ноги отшвырнув кинжал в сторону. Колин с трудом поднимался на ноги, когда с соседней улицы послышались тревожные крики. Все трое повернули головы.