— Он самый, не мог больше дома сидеть.
За разговорами незаметно летело время, спать не хотелось. Поезд убежал от звездной ночи, и, неожиданно для пассажиров, в вагон вполз серый рассвет. Состав остановился на небольшой станции с некрасовским названием «Негорелое». В купе появились пограничники, попросили документы, внимательно просмотрели их. Все оказалось в порядке. Александр и Николай пересели в вагон прямого сообщения с Парижем. Теперь их путь лежал через Варшаву, Берлин, Дюссельдорф, Кельн.
В Париже на вокзале их встретил сотрудник нашего посольства. От вокзала по узким улицам поехали в центр города. Дипломат, встретивший добровольцев, интересовался Москвой, расспрашивал о фильмах, которые идут в «Ударнике», о погоде. Потом они поменялись ролями. Встречавший стал рассказывать гостям о достопримечательностях Парижа, о красоте Булонского леса, об истории Люксембургского дворца, о художниках Монмартра, о парижских бульварах. Рассказывая о Франции, встречавший особенно подчеркивал, что в стране живет очень много белоэмигрантов.
Бывшие царские офицеры, помещики, финансовые тузы, золотопромышленники работают здесь шоферами такси, вышибалами или официантами в ресторанах. Более предприимчивые, успевшие прихватить с собой золото и драгоценности, обзавелись собственными магазинами.
— Это, пожалуй, один из немногих шоферов-французов, — показал глазами провожатый на шофера такси, — а то, как правило, за рулем сидят белоэмигранты.
Машина, заскрипев тормозами, остановилась у дверей скромной гостиницы. Николай спросил, сколько они должны заплатить за проезд. И не успел сотрудник посольства ответить, как шофер заговорил на чистом русском языке: «Здесь, в Париже, нет твердой цены за проезд, и мы берем столько, сколько дадут».
— Ошиблись, — смеялся Александр в гостинице, — и этот таксист оказался белоэмигрантом…
Незаметно на город опустились сумерки. Александр с Николаем вышли на улицу. Богато украшенные витрины магазинов зазывали к прилавкам, умоляли, просили, требовали купить бритву, мужскую шляпу, легковую машину, детскую игрушку, велосипед и многое другое. По тротуарам, назойливо выкрикивая заголовки, носились разносчики газет.
— Республика в огне! — сообщал веснушчатый гонец в берете.
— Каудильо на материке! — горланил белобрысый парнишка.
— Создан Комитет невмешательства!.. Добровольцы едут в Испанию!.. Жертвы фашистов — испанские дети! — выкрикивал молодой парень в кожаной куртке.
Парижские разносчики вечерних газет вернули добровольцев к действительности, напомнили о том, к чему они себя готовили. Их ждала Испания.
После нескольких дней пребывания в Париже пришло время прощаться с Францией. Александру вручили удостоверение личности и предупредили, что в Барселоне его встретят свои люди. Какие люди, как их узнать, — хотелось спросить у провожавших. Но Александр уже стал привыкать к конспирации и промолчал. «Видно, люди, готовившие отъезд, все продумали», — успокаивал он себя.
В поезде Париж — Барселона к Александру подошел улыбчивый, жизнерадостный человек:
— Путешествуем?
— Да, решил съездить на корриду, — как можно беспечнее ответил Александр.
— Стоящее дело, — деловито одобрил незнакомец.
— А вы?
— Хочу закупить оптовую партию апельсинов.
За спиной медленно прошел полицейский, внимательным взглядом прощупывая пассажиров. Незнакомый заметно оживился, принялся рассказывать о ценах на фрукты. Потом, когда они остались вдвоем, сразу же стал серьезным и тихо произнес:
— Будем знакомы: Петрович, Кирилл Афанасьевич. В Испании, Павлито, нам предстоит работать вместе. Задание получишь от меня на месте.
На испано-французской границе все обошлось благополучно, документы оказались в порядке.
В Барселоне вместе с добровольцами из других стран их повезли в центр города.
У небольшого малоприметного дома на тихой улочке машина остановилась.
— Выходите, — приветливо распорядился шофер.
В доме уже были такие же, как и они, «гости». Одни, утомившись после долгой и трудной дороги, отдыхали на узеньких диванчиках, расположенных вдоль стен. Другие, столпившись возле единственного телефона, уговаривали непреклонного дежурного соединить их немедленно с земляками, чтобы как можно быстрее отправиться в часть, на передовую. Французские добровольцы разложили на полу карту и, склонившись над ней, изучали положение на фронте.
На втором этаже была оборудована походная столовая. Вновь прибывшим предложили по куску холодной баранины, по стакану вина и апельсины.