К середине августа противник выдохся, таких яростных атак, как в предыдущие дни, он уже не предпринимал. Наши войска, подтянув резервы, перешли в наступление. Это были счастливые для Родимцева дни. Он был весел, энергичен, даже привычный его «шайтан побери» звучал как-то особенно лихо, бодро.
Обычно строгий, сердитый на допросах пленных, на этот раз, когда к генералу привели фашистского офицера, Родимцев был весел, остроумен, даже пошучивал. Расстроился, помрачнел лишь тогда, когда из рассказа пленного узнал причину неожиданного, но точного налета фашистской авиации на его штаб в Забродах. Оказывается, тот самый майор Новиков, который, бравируя личной храбростью, отказался от охраны при доставке оперативной карты в штаб армии, попал к немцам. Оперативная карта, на которой было нанесено новое расположение частей корпуса, оказалась в руках фашистов. Это и позволило гитлеровцам нанести удар по штабу, временно нарушить управление войсками, потеснить гвардейцев.
— Вот она, безрассудная храбрость, к чему приводит, — отпустив пленного, выговаривал штабистам комкор. — Сколько из-за таких горе-героев людей гибнет. — И тут же приказал, чтобы офицеров, будь они свои, будь из штаба сверху, с оперативными документами без охраны не отпускать. И вообще, — подытожил он разговор, — рано кое-кто у нас победу праздновать начинает, враг еще силен, и расслабляться нам негоже.
Конечно, война без потерь не бывает, но напрасные жертвы не прощаются ни в обороне, ни в наступлении. И сейчас, когда враг выдохся, когда отступает, надо было думать об этом каждому. А наступление советских войск разворачивалось стремительно.
Весь август гвардейцы Родимцева продвигались вперед к Полтаве. И уже не было на свете такой силы, которая могла бы остановить победную поступь советских воинов.
К концу лета войска Степного фронта после упорных боев освободили Харьков.
Стратегическая инициатива полностью перешла в руки советских войск. Курская битва закончилась. И еще дымились подожженные под Богодуховом танки, еще не убрали с харьковских дорог исковерканные машины и тягачи, а войска гвардейского корпуса Родимцева вступили в новую битву — битву за освобождение Украины.
Гвардейцы Родимцева рвались к Днепру.
Часть шестая
ДЕВЯТЬ ТЫСЯЧ КИЛОМЕТРОВ
1
Оборона противника в полосе наступления корпуса проходила между новым и старым руслом Днепра. С крутого берега противник хорошо просматривал реку, всю низину и луг по левую сторону Днепра.
— Днепр есть Днепр, — говорили в штабе, — это не Ворскла и не Псел, его на подручных средствах не так-то просто преодолеть.
Однако штатных переправочных средств армия не имела, а приказ о форсировании одной из крупнейших рек Европы на подручных средствах поступил.
«Сутки на подготовку», — пришло распоряжение из штаба армии.
В полках начали собирать рыбачьи лодки, мастерили плоты, усиливали их грузоподъемность бочками, автомобильными шинами, колодами.
Форсирование и прорыв обороны противника Родимцев решил произвести по двум направлениям: из деревеньки Букачевка и села Власовка, куда под прикрытием передовых отрядов ночью подтянулись главные силы корпуса. Экипировка личного состава была облегчена: люди имели только личное оружие, необходимое количество боеприпасов и суточный паек. Задача стояла одна: создать условия для стремительных наступательных действий на кручах правого берега. Рассчитывая на внезапность, форсирование должно было проходить без обычной в таких случаях артподготовки. Лишь в случае неудачи повторная попытка форсирования должна была начаться после часового артиллерийского обстрела.
Для разведки минных полей противника и прокладки в них проходов были выделены специальные команды из саперов. И все же, несмотря на принятые меры, генералы и офицеры корпуса хорошо понимали, какие трудности ожидают войска при форсировании. Ответственность предстоящей боевой операции заставляла еще и еще раз взвешивать все «за» и «против». Гвардейцы знали, что если корпус запоздает форсировать Днепр там, где ему предназначено — севернее Кременчуга, то соседняя армия может потерять небольшой плацдарм, который ей с величайшим трудом удалось захватить южнее этого города.