— Добро. Ровно через час.
Ровно в десять вечера дивизия начала Брунетскую операцию. Все шло вначале по плану. Но вскоре жизнь внесла свои коррективы. Не успели республиканцы продвинуться на два километра, как справа вспыхнула перестрелка. Прискакавший офицер связи сообщил, что сто первая бригада вынуждена раньше предусмотренного срока начать атаку. Сейчас она штурмует высоту Льянос.
Стрельба на правом фланге нарастала. Стало слышно, как на стороне противника вступили в бой пулеметы и артиллерия. Листер приказал ускорить движение. Приближался самый ответственный момент. Подразделения бригад проходили трехкилометровый промежуток между опорными пунктами противника Вильянуэва-де-ла-Кальяда и Кихорна. Все обошлось благополучно. Передовые отряды 1-й и 100-й бригад уже миновали дорогу. Впереди них метров на двести двигалась разведка. Она приближалась к опушке рощи. Отделение, действующее в авангарде передового отряда 1-й бригады, уже почти достигло намеченного пункта. Но тут из-за кустов вышли трое рослых испанцев. Это был полевой караул мятежников.
— Чего, ребята, по ночам бродите? — осклабился начальник караула. — К девочкам, наверное, распутники, таскались?
Они приняли республиканцев за своих.
— Да вот, заблудились, — не растерялся Павлито.
— Ты нам адресочек красотки скажи, а мы дорогу покажем, — загоготали фашисты.
— Бросай оружие, стрелять буду, — спокойно сказал Павлито.
— Кончай махать оружием, мы не из пугливых, — продолжал хохотать начальник караула.
Один из фашистов побледнел и потянулся за гранатой. Республиканцы выхватили кинжалы. Теперь и начальник караула понял, что попал в ловушку. Дозор разоружили без единого выстрела. Путь бригаде был открыт.
В темноте передовые отряды подошли вплотную к окопам противника, а основные силы замаскировались в оливковой роще. Пленные показали, что гарнизон Брунете малочислен и мятежники не ждут атаки республиканцев.
Выслушав пленного, взвесив данные разведчиков, Листер решил не дожидаться, когда авиация нанесет бомбовый удар по Брунете, а начинать атаку немедленно. В пять часов утра дивизия пошла на штурм. Все делалось тихо, почти бесшумно. Ничего не понимающие, ошеломленные франкисты без выстрелов бросали оружие и бежали. Ну а тот, кто был не силен в беге, поднимал руки вверх.
Атака длилась тридцать минут. На правом фланге, где наступала 100-я бригада, слышны были артиллерийские разрывы и пулеметная стрельба. Противник на этом участке оказывал упорное сопротивление.
1-я бригада, захватив первые траншеи, не останавливаясь, обошла Брунете с восточной стороны и повела наступление на близлежащие селения, где окопался сильный гарнизон мятежников.
Не выдержав натиска республиканцев, противник вскоре был выбит отсюда и отошел в город. Завязался тяжелый бой за центр Брунете. Неожиданно послышался нарастающий гул моторов. Республиканским летчикам приказали сбросить бомбы точно в центр Брунете, там, где окопались мятежники. Сделав круг, летчики с небольшой высоты стали сбрасывать свой груз. За какие-нибудь пять-шесть минут двадцать пять самолетов сбросили до семидесяти бомб. В стане мятежников началась страшная паника. Враг метался от здания к зданию, как зверь в загоне, и не находил выхода. Бойцы дивизии все крепче сжимали кольцо окружения. Франкисты сдавались в плен. Стрельба стала потихоньку затихать.
На фронте выдалось короткое затишье, Павлито снова вызвали в Мадрид к Малино. Родион Яковлевич уже ждал его.
— Принято решение направить тебя домой, Павлито. Готовься к отъезду. Привыкай, что теперь ты снова будешь Александром, майором Родимцевым.
— Старший лейтенант.
— Да нет, уже майор, — улыбнулся Родион Яковлевич. — Могу по секрету добавить, что за образцовое выполнение интернационального долга ты представлен к званию Героя Советского Союза.
Осенью Александр возвращался на Родину. Уезжая из Мадрида, долго смотрел в окно уходящего поезда. На перроне оставались фронтовые друзья — однополчане, с которыми делили и радость боевых побед, и горечь неудач. Прямо с вокзала они снова шли в бой.
После Испании Александр вместе с другими бойцами интербригады поступил в Военную академию имени М. В. Фрунзе. Учились, работали. После окончания академии каждый из них получил назначение. Александра направили в воздушно-десантные войска. Колю Гурьева — в артиллерийскую часть, Митю Погодина — в танковую, Ваню Татаринова — в стрелковую дивизию. Это было перед самым началом Отечественной войны.