— Понимаете, сэр, ходят слухи, будто бы у мистера Стюарта и жены мистера Бенсона возникло нечто вроде любовного романа. Люди видели их вместе. Иногда в его машине, иногда в других местах.
— Ах, вот оно что! — воскликнул Биф. — О каких людях вы говорите? Например, лично вы сами видели их вместе, Дункан? Или же попросту наслушались чужих сплетен?
Дворецкий некоторое время колебался, а потом ответил уклончиво:
— Даже не припомню сразу, сэр, кто именно рассказал мне самому. Но об этом знают в округе буквально все. Хотя, если не ошибаюсь, первым о том, как они вместе ехали куда-то в машине, мне сообщил Уилсон.
— Хорошо, — немного спустил пар Биф. — Оставим эту тему. Но есть еще один крайне важный момент. Мистер Феррерс утверждает, что проводил доктора до выхода из дома в четверть двенадцатого. Вы слышали, как он уходил?
— Нет. К тому времени я уже спал.
— Вы отправились в постель, как только подали им виски и содовую?
— Да, сэр. Хотя сначала я, конечно же, проверил замки и задвижки.
— Что значит «проверили»? Вы заперли двери и все остальное?
— Точно так, сэр. Мистер Стюарт очень тщательно следил, чтобы окна внизу накрепко запирались. Щеколды на них даже снабдили специальными приспособлениями, чтобы невозможно было поддеть снаружи никаким ножом. И двери тоже имели надежные замки. Так что я запер все, кроме основной входной двери. На ней тоже имеется йельский замок, но отсутствует засов, чтобы в дом могли вернуться припозднившиеся слуги, если задерживались допоздна на танцах или в кино. Главную дверь я и оставил лишь на замке.
— Вы уверены, что тем вечером выполнили свои обязанности с обычной старательностью?
Дункана этот вопрос, похоже, обидел, и в его глазах промелькнула злость, когда он ответил:
— В тот вечер все было приведено в образцовый порядок, сэр.
— И вы, стало быть, уже мирно почивали, когда доктор Бенсон покинул дом?
— К четверти двенадцатого я уж точно успел крепко заснуть, сэр.
— Но вас не могла не разбудить отъезжавшая машина, не так ли?
— Вероятно, могла, сэр. Но только доктор машиной не воспользовался. Он пришел к нам пешком.
Биф теперь посмотрел на него так, словно сам разозлился на дворецкого.
— Как я понял, это все, что вы слышали и видели тем вечером?
— Да, абсолютно все.
— Когда вы узнали об убийстве в вашем доме человека?
— Когда Уилсон, наш шофер и по совместительству садовник, принялся криком звать меня на следующее утро. Я поспешил подняться из кухни, чтобы попросить его не орать на весь дом.
— Вы не столкнулись, случайно, с девушкой по имени Роуз?
— Да. Я встретил ее на лестнице, и она показалась мне бледнее смерти. Именно при виде Роуз мне стало ясно: случилось нечто серьезное. А уже в библиотеке я увидел Уилсона, который стоял и не сводил глаз с доктора Бенсона. «Его убили», — сказал он.
— Вы виделись тем утром со Стюартом Феррерсом?
— Да, сэр. Я принес ему чай ровно в восемь часов, как обычно.
— Он вел себя естественно?
— Более чем. Вообще-то он еще спал, когда я вошел к нему в комнату. Проснувшись, он поздоровался со мной и выпил чашку чая, что делал каждое утро. А я подал ему свежий номер газеты.
— И вам не о чем нам больше рассказать? Ни о прошлом семьи, ни о чем-либо еще?
Дункан начал отрицательно мотать головой, не дав Бифу возможности даже задать свой вопрос полностью.
— Нет. Больше я ничем не в состоянии с вами поделиться, — сказал он и стал переминаться с ноги на ногу, пока Питер не подал ему знак, позволяя уйти.
— Он знает гораздо больше, чем когда-либо расскажет нам, — резюмировал Биф.
— Почему вы так считаете? — спросил Питер.
— Не будем сейчас об этом, — уклонился от ответа сержант.
Глава 5
— Что ж, — энергично сказал Биф, — не знаю, как вы настроены, джентльмены, а мне кажется…
Я поспешил вмешаться и перебить его, потому что знал наверняка, с каким предложением он собирался выступить.
— Вам было бы лучше не теряя времени допросить шофера-садовника, — посоветовал я, окинув его строгим взглядом.
Он посмотрел на меня сумрачно, но с неохотой согласился:
— Да, пригласите теперь сюда его.
На Уилсоне была шоферская униформа, и в комнату он вошел уверенной походкой. Привлекательный загорелый мужчина превосходного телосложения. Но в его манерах, как мне сразу показалось, сквозило некое угодливое лукавство, из-за чего Уилсон не вызывал безусловного доверия. Он держался раскованно, готовый отвечать на любые вопросы, и в его поведении проглядывало странное удовольствие от сложившейся ситуации.