душно приняты нашими коллегами. Вскоре мы оставили их позади, так как были менее обременены багажом;
однако два дня спустя один из наших мулов погиб от укуса гремучей змеи, и нам пришлось остановиться, потому что на одной повозке нельзя было увезти все вещи и продовольствие. Достать другое животное не представлялось возможным, ибо в окрестностях не было никаких поселений.
И вот, в то время как мы пытались найти выход из положения, случилось нечто необыкновенное. В наш лагерь забрел с севера прекраснейший мул, каких только мне приходилось видеть, абсолютно здоровый, с совершенно новым седлом и уздечкой. Насколько мне было известно, бразильская комиссия не теряла животных. Думая, что мул принадлежит какому-нибудь путешественнику, которого мы обязательно встретим впереди на тропе, я решил временно использовать его и вернуть вла- дельцу, как только мы с ним встретимся. Однако мы никого не повстречали, и мул - буквально дар божий остался с нами.
Бичом этого района были змеи. В зарослях кустарника по одну сторону нашего пути кишмя кишели гремучие змеи, в то время как в лагунах и болотах с другой стороны было полно жарарак. Однажды мой мул буквально взлетел на воздух, перепрыгивая через гремучую змею, выскочившую из кустарников.
Мулы молниеносно реагируют на мелких змей, ко, по-видимому, мало способны распознать большую змею. Как-то в другой раз мой мул переступил через что-то такое, что казалось упавшим стволом дерева, лежавшим поперек тропы, и вдруг остановился как вкопанный, весь дрожа. Взглянув вниз, я ужаснулся, увидев, что "ствол" был частью большого удава боа-констриктора семи или восьми дюймов диаметром. Мул от страха замер. Остальная часть отряда тащилась где-то далеко позади. Я резко вскрикнул, пришпорил мула и хлопнул его по крестцу рукояткой кнута. Он рванулся, будто ракета, перелетел через змею и мчался сломя голову по меньшей мере ярдов двести, пока я не остановил его. Он все ещз весь дрожал от испуга. Я повернул назад, чтобы предупредить остальных. Когда я к ним подъехал, они палили в змею из своих винчестеров, но боа-констриктор преспокойно уполз в подлесок.
Мы вышли к реке Барбадос во время сильного разлива;
все место переправы, шириною ярдов в полтораста, было забито плавучими растениями. Пеоны отказались идти
в воду, утверждая, что в реке есть bichus 1, иными словами - крокодилы или анаконды, и возницы решительно поддержали их. Животные могли переплыть через реку, не потонули бы и повозки, но кому-то надо было войти в воду первым с легкой веревкой, чтобы переправить поклажу в кожаных мешках или на плоту. Иного выхода не было - я должен был идти. Когда я разделся, у меня неприятно засосало под ложечкой. Мне вспомнилось, что незадолго перед тем здесь погиб всадник с лошадью.
Лишь только я оказался на том берегу с веревкой в руках, переправить поклажу не составило труда. Пачеко не умел плавать, и ему пришлось переправляться на бревне - метод, который небесполезно было знать. Для этого годится самый обыкновенный прямой ствол дерева от трех до шести дюймов толщиной, если только он вообще держится на воде; с одного конца к нему привязывается короткая дощечка и на нее кладется одежда, с другого конца на него садится верхом человек и гребет руками. Соблюдать равновесие в таком положении нетрудно. Тот конец ствола, на котором сидят, погружается в воду, зато другой конец, где лежит одежда, поднимается над поверхностью.
Собак переправляли в кожаных мешках, как и поклажу. Крокодилы побаиваются человека, но собак никогда. Говорят, что крокодилы не нападают до полудня, но после полудня и ближе к вечеру переправа через реку уже связана с известным риском. Волы плыли, таща за собой повозки, и все обошлось благополучно.
Когда мы прибыли в Казалваску, он оказался пустым - дикари перебили всех мужчин в отместку за то, что по ним стреляли; однако женщин и детей пощадили. Из Пуэрто-Бастос повозки были отосланы обратно; часть багажа отправили в город Мату-Гросу на лодке, мулы двинулись по суше, по беспокойному маршруту, включающему несколько переправ через реку Барбадос. Когда мы достигли старого города Мату-Гросу, основной отряд бразильской комиссии занимал там бунгало телеграфа. На следующий день начальник отряда Оливейра отбыл в устье Верди в сопровождении своего помощника, врача и с целой горой продовольствия.
Его экспедиция оказалась неудачной. Оливейра упал в реку, заболел лихорадкой и был вынужден вернуться в Вилья-Белья. Другие участники его отряда не смогли подняться вверх по реке. Они нашли одну из наших ло
1 Звери (португ.).- Прим. перев.
док, оставленную в 1908 году; разбитая и перевернутая вверх дном, она валялась между деревьев в шести милях ниже устья Верди; они обнаружили и проделанную нами тропу, но были вынуждены пройти к реке Гуапоре, где и оставались до тех пор, пока спасательный отряд, посланный за ними, шестью неделями позже не высвободил их.
Офицер по имени Леманья, который должен был сопровождать меня, прибыл по тропе из Сан-Матиаса вместе с шестью вооруженными до зубов солдатами. В прошлом году мы решили соединить наши силы для сухопутного путешествия и захватить с собой на ослах основательные запасы для отряда, следующего водным путем. Мы переправились через реку и стали лагерем на ночь в небольшой лачуге, на поляне у подножия возвышавшихся над нами гор Рикардо Франко.
Внезапно мы услышали выстрелы в лесу, и вскоре двое солдат, задыхаясь, прибежали в лагерь.
- Дикари! - закричали они.- Они подходят со всех сторон!
- Сколько их? Где? - засыпал их вопросами Леманья, выхватывая пистолет и проверяя обойму.
- Их тысячи, mi corn andante',- был ответ.- Но мы отбили их нападение - я и капрал Перейра!
Фишер и я отправились в разведку. Ничего не могло быть опаснее, чем стрелять в дикарей. Так мы сразу заявляли себя их врагами. Но мы могли не волноваться никаких следов дикарей нам обнаружить не удалось. Солдатам все померещилось, и они лишь зря растратили патроны.
Лачуга, которую мы заняли, оказалась очень старой, в ее крыше было полно змей и пауков. Не успели мы в нее войти, как наши ноги обсыпали маленькие белые клещи, известные под названием garapatos do chao, способные хоть кого свести с ума; их укусы причиняли такой зуд, что вскоре мы готовы были содрать с себя кожу. Поэтому мы предпочли не оставаться в этой лачуге, а ночевать в лесу.
С вершины Рикардо Франко, возвышавшейся на 2400 футов над рекой, открывался величественный вид, но втащить туда наших животных оказалось нелегко. Одно из них полетело кувырком вниз по обрывистому склону и с тошнотворным звуком шмякнулось о дерево. Там оно висело на ветвях, пока мы не поставили его на ноги, после
1 Моя командир (испан.).-Прим. перев.
чего, по-видимому не получив никаких повреждении, животное резво затрусило дальше по тропе.
Оказавшись на вершине, мы были вынуждены на протяжении мили или двух прорубить путь для животных в густых зарослях. В 1908 году нам пришлось проделывать такой труд для себя, и это еще куда ни шло, но вьючным животным требуется более широкая тропа, чем людям. Расчистка производилась Фишером и мною с помощью нескольких пеонов. Солдаты нервничали, боясь встречи с индейцами,- и не без основания, так как они были мулатами, а индейцы, памятуя прошлые гонения, никогда не пощадят темнокожего врага *.
Вскоре мы выбрались на нашу старую тропу, пошли по водоразделу и через шестнадцать дней достигли истока Верди. На этот раз оленей здесь было сколько угодно, и они были совсем непуганые. Недели оказалось вполне достаточно, чтобы закончить работу и водрузить пограничные знаки. Затем, ввиду того что продуктов у нас было всего на десять дней, я решил вернуться в Вилья-Белья, а Леманью, как и было условлено, оставил дожидаться речную партию.
Я дал Леманье подробную карту района, так как его способности ориентироваться на местности были весьма ограниченны. Мы расстались при леденящем сурусу, который прохватывал нас до костей и одел горы плотной завесой тумана, сократившего видимость до двадцати ярдов.
Мы решили двигаться по нашим прежним следам, пользуясь моей детальной картой, составленной в прошлый раз. Это была бы интересная проверка ее на точность, так как она была сделана с помощью компаса, а все расстояния вымерены шагами. Мы считали за милю 2000 шагов в среднем по относительно легкой местности и 2200 - в лесу. К нашему удивлению, этот метод отлично себя оправдал, так как на третий день мы достигли вершины горы, на которую взбирались, выйдя из ВильяБелья, а на четвертый день вошли в старый город, где застали командира Оливейра, только что вернувшегося из района Верди и беспокоившегося об остальной частя его отряда.