***
Слим не погиб сразу, несмотря на тяжесть ранения, встроенная в скаф аптечка честно пыталась спасти его, но повреждения скафа были слишком велики, ранение слишком серьезным, сам он оказать помощь себе не смог, потеряв сознание от шока. Один из пробивших корпус бота снарядов, пролетая сквозь рубку, разнес вдребезги его левый плечевой сустав, почти оторвав руку. Кровь Слима забрызгала его управляющую панель, часть долетела и до моей. Скаф техника отличался от моего пилотского и не имел функции отдельной герметизации конечностей и шлема, так что помимо последствий ранения мы имеем еще и асфиксию. Снимая его безвольное тело с кресла, я вспомнил о наличии на борту специализированных дронов и отдал команду через нейросеть. Уже через пару минут тело техника было освобождено от одежды, просто срезанной с тела, и помещено в ближайшую реанимационную капсулу. Подключившись к ней, поднял уровень насыщения кислородом заменителя крови, вливаемого пациенту - первоочередные мероприятия по спасению жизни и руки капсула начала в автоматическом режиме. Но она все же являлась именно средством спасения жизни, полностью исцелить Слима ей не под силу. Чтобы гарантированно спасти пациента, его надо было доставить в медицинскую секцию корабля. Приставив активированного меддроида следить за капсулой и менять ее картриджи по мере израсходования, вернулся в рубку.
Размер отверстия в корпусе, уже заполненный застывшей пеной, оценить сложно, но, скорее всего, это нас достали турели ПКО калдарского крейсера. Скорострелки дронов не смогли бы пробить бот насквозь, как-никак он был флотской модели и его корпус был из тонкой, но брони. Хотя дроны основательно отперфорировали его консоли и два из шести двигателей. Запустил тест повреждений и активировал обоих ремонтных дроидов, пока в автоматическом режиме, некогда управлять в ручном. Искин доложил о потере 60% воздуха, девяти сквозных пробоинах, шестистах с чем-то попаданиях кинетических снарядов малого калибра, пяти снесенных эмиттеров щита, потере двух двигателей, причем второй разгонный тоже выдавал менее 40% тяги. Целостность дополнительных баков искин проверить не мог, они не имели соответствующих датчиков, а наружные камеры не давали возможности визуально оценить их состояние. Отдал приказ перекачать часть топлива из них в основные, частично опустошенные.
Отданный ранее приказ уже остановил полет бота в направлении 'куда подальше' и сейчас он висел на низкой орбите почти над самыми ангарами поселка. Песчаная буря уже окончательно миновала и обзорные камеры с максимальным увеличением помогли рассмотреть дымящиеся останки двух десантных ботов, разбросанные вокруг неподвижные тела. Много тел. Гораздо больше, чем было десантников. Один из ангаров был разрушен, но не горел. На тактическом дисплее значки всех трех десантных ботов были помечены крестом, хотя я разглядел лишь два, но третий мог упасть в стороне. Движения на поле боя - а что это был именно бой, сомнений не было - не наблюдалось. Переведя камеру на вражеский крейсер и включив максимальное увеличение, я с удовлетворением полюбовался на три огромные дыры, оставленные явно тяжелыми торпедами. Коммандер Номм достал врага даже из могилы, использовав свой почти неубиваемый козырь - тяжелые торпеды промахивались еще реже ракет, поскольку зачастую имели не просто головку самонаведения, а даже малые искины, позволявшие им самостоятельно находить уязвимые места противника, производить сложные противозенитные маневры и так далее. Практически они являлись теми же боевыми дронами, только однократного применения, даже иногда имели встроенное вооружение, а часто и системы радио-электронной борьбы. Действуя построением из нескольких штук, торпеды могли уничтожить даже линкор, тяжелому же крейсеру их хватило за глаза. Дистанционно подорвав одну, вышедшую вперед, и тем самым сбив щиты крейсера, торпеды со всей своей немалой скоростью и массой вломились вглубь его корпуса и там активировали одновременный подрыв боевых частей - по коридорам и отсекам крейсера, круша все на своем пути, пронеслось несколько сходящихся ударных волн, уничтоживших его экипаж и искины. Недаром атакующие меня дроны одномоментно прекратили вести огонь и, утратив управление, улетели по инерции в направлении скопления астероидов.
***
Сейчас передо мной стоит много задач, но первоочередными я считаю спасение Слима и всех остальных, возможно выживших на борту 'Дейел' и 'Скут'. Спасательный у меня бот или где? Пусть побитый, но пока еще способный двигаться. Отключив поврежденный разгонный двигатель и оставшийся целым задний маневровый, на одних передних маневровых начал движение в направлении 'Дейел'. По мере приближения становились видны последствия атаки дронов - многочисленные проломы в корпусе, заполненные торчащими перекрученными останками корабельных конструкций. Трудно было оценить степень внутренних повреждений корабля, створки обоих палуб оказались закрыты, как и шлюзы, но ни один навигационный огонь на корпусе не светился и приборы бота не фиксировали никакой активности бортовых систем судна-спасателя. Поисково-разведывательная система могла бы показать наличие живых существ на борту, но я так и не успел освоить ее использование, да и шансы на то, что после атаки дронов на бот оба подвесных блока не превратились в дуршлаг, было немного. И сами результаты работы системы давали повод усомниться в ее эффективности, она же практически в упор не распознала изготовившихся для атаки космических дронов в трюмах рудовоза. А это немаленькие такие аппараты, надо сказать, размером с земной реактивный истребитель и оснащены серьезным вооружением. Только то, что они либо израсходовали все ракеты на 'Дейел' или не сочли возможным тратить на небольшой бот дорогостояющую противокорабельную ракету, спасло меня от почти мгновенной гибели или мучительной смерти в космосе после окончания ресурса регенерационного картриджа скафа.
Сделав два круга вокруг корпуса 'Дейел', я убедился, что не смогу пока попасть на борт. Даже если я попытаюсь пристыковаться к шлюзовому узлу, то для его открытия со стороны корабля мне потребуется подать питание на это устройство, для чего фактически взломать систему охраны шлюза, в момент атаки перешедшую в параноидальный режим. Отменить его могут только капитан, старпом, может быть - пилот корабля, больше бортовой искин никому не подчинится, кроме владельца судна. Но вид развороченного ракетами борта напротив расположения рубки делал вопрос выживания всех указанных лиц вполне риторическим. По боевому расписанию все трое должны были находиться именно там, среди мешанины балок, рваных панелей, смятых переборок и прочего, бывшего совсем недавно частью силового набора судна и его содержимым. Вокруг корпуса корабля, в виде застывшего снегопада, висело облако льдинок, в которое обратился вышедший через пробоины воздух.
Бот маневрировал с грациозностью бегемота, но я сумел облететь также оба крейсера. Включенный еще возле спасательного корабля передатчик бота транслировал зацикленное сообщение, предлагавшее всем, кто его слышит, выйти на связь на аварийной частоте. Но все три корабля безмолвствовали. Картина разрушений у всех трех отличалась. Корпус 'Скута' имел сквозные пробоины от болванок корабельных туннельных орудий, прошедших его навылет, разрушив силовой набор, отчего он разделился на три неравные части, висевшие рядом и удерживаемые жгутами уцелевших кабелей и труб. 'Дейел' смотрелся длинной стальной бочкой, на которой некто решил потренироваться в стрельбе из ружья, оставив вывернутые отверстия с одного борта, сквозных пробитий не было. Вражеский же крейсер выглядел просто выпотрошенным внутренним взрывом трех крупнокалиберных торпед, будто они не взорвались внутри него, а выжрали все его потроха, как личинки земных ос-наездников сжирают внутренности гусениц. Через огромные кратеры, оставленные торпедами на корпусе, были видны лишь зияющие пустотой проемы внутри него. Облет всех трех кораблей почти завершился, когда панель управления просигналила о возникших неполадках с правым передним маневровым двигателем. Остаточный ресурс оценивался искином в 23% и не гарантировал продолжение его нормального функционирования уже в течение ближайшего часа. Сказался ли обстрел дронов или это следствие того издевательства над двигателями, что мне пришлось сегодня совершить, но прямо сейчас мне необходимо принять решение, куда лететь, иначе я зависну в космосе вообще без движения. Точнее - смогу довольно долго крутиться на месте, ведь оба маневровых двигателя левого борта еще исправны, хотя их остаточный ресурс искин оценил в 59%. Попробую рассмотреть все имеющиеся варианты.