Если бы кто-то со стороны меня сейчас увидел, то мог спутать с многоруким индийским Шивой. На импровизированном подвесе из найденного гибкого провода, который я повязал поверх скафандра, у меня на многочисленных страховочных шнурах, которых я нашел на 'Голперч' целую связку, находилась уйма разнообразных предметов, в отсутствие гравитации разлетевшихся вокруг меня на длину страховочного шнура. Но только я мог любоваться этим редким зрелищем через камеру меддрона.
Первоначально я предполагал передвигаться по корпусу, переставляя два магнитных захвата, но сейчас, подумав про меддрона, мне показалась гораздо более привлекательной идея подлететь к пролому в борту корабля на его буксире. Если кто думает, что полет в пустоте, на такой штуке, как небольшой медицинский дрон - это развлечение, то он очень сильно ошибается. Скорее - это сродни скольжению по натянутой между двумя небоскребами веревке, когда почти любая случайность приводит к падению. Вся разница в том, что я бы не упал, а улетел в бездну космоса. Хорошо, что нейросеть не умеет материться, хотя ее описание неприемлемой степени риска при таком способе передвижения отличалось лишь формулировками. Так или иначе, но я достиг самого крупного из проломов в корпусе 'Дейел'.
Закрепившись магнитными захватами у края пролома, дистанционно управляя медицинским дроном, я довольно долго искал путь в этом нагромождении обломков, перекрученных взрывом стрингерах, шпангоутах и прочих конструкциях. Время позволяло, и потому, наткнувшись на узость или преграду, я отводил дрон назад и искал обходной маршрут. Убил почти два часа, зато нейросеть составила трехмерный план прохода до неповрежденного участка обнаруженной технической шахты.
***
Наверное, когда-нибудь я научусь свободно летать в невесомости, избегая столкновений и ловко огибая препятствия, но пока только прочность скафандра спасала меня. Уже не раз и не два я, внутренне сжимаясь и холодея, задевал острые обломки, способные пропороть ткань. И это я двигался по наиболее широкому проходу в месиве обломков. Еще и многочисленные инструменты, которые тащил за собой, цепляясь, тормозили продвижение.
Внимательно осмотрел следующий участок пути. Вот не нравится мне эта балка, просто крайне не нравится! Торчит под углом, сверкая зазубренным обломанным концом, даже на вид острым. Не хочу я на ней испытывать свой пилотский скаф, не предназначен он для такого. Это вообще не самая оптимальная одежда для таких вот вылазок, это скафандр пилота малого корабля, созданный для их миниатюрных кабин, которые даже на звание рубки зачастую не тянут. У моей модели скафа даже ботинок отдельных нет, не то что магнитных подошв, которые вообще являются почти стандартом для всех скафандров. Нет, некий аналог легких ботинок интегрирован в сам скаф, но эти созданы, чтобы лучше чувствовать педали управления, все еще применяемые в ряде легких боевых космических аппаратов, а не для того, чтобы в них перемещаться по наружной обшивке кораблей или внутренним помещениям в отсутствие гравитации.
Не стану я рисковать, пытаясь пролететь мимо этой балки, торчащей как острога. Спилю ее лучше. Ведь взял с собой плазменный резак, зря таскаю что ли? Все настройки на резаке были ручные, шильдики возле рукояток настроек читаемые, ничего сложного, вроде. Мощность, ширина луча, настройки по глубине реза и фокусировке. Навел в нужное место луч указателя, затенил светофильтры шлема и нажал на кнопку. В намеченное место уперся тонкий поток плазмы, поверхность металла потемнела и тут же стала наливаться пунцовым цветом, но след реза не успел стать глубоким, как балка неожиданно лопнула по всей ширине, а ее обломок, кувыркаясь, пролетел мимо меня. Итить твою в душу! Да когда ж это закончится? Что ж я лажаю-то почти везде? Чуть сам себя не гильотинировал, заодно едва не проверив функционирование системы дефекации в скафандре. Не, нафиг-нафиг такие эксперименты, убираем плазменный резак обратно. Без хотя бы начального знакомства с местной металлургией пользоваться им опасно для жизни.
То расстояние, что по расчетам, должен был преодолеть за, максимум, час, прошел за два. С учетом ранее затраченного, я уже активен порядка девяти часов, ощутимо устал и вымотался, скоро придется прибегать к стимуляторам. Пилотский скаф имел встроенную тубу с пищевым концентратом и емкость с водой, трубочки обоих были выведены прямо к губам. Посмотрел данные по расходу картриджей, есть запас еще на 10 часов, потом придется менять. Странного вида карман на бедре скафа оказался предназначен для запасных картриджей и там сейчас были пять полных, три на воздух, один на очистку, плюс запасная аптечка. Достигнув намеченной точки - технического туннеля, я остановился для отдыха и перекуса. Паста в пищевой тубе не является изысканным образцом кулинарии, но и не напоминает ту дрянь, что я ел в самом начале своей... А вот как назвать то, во что я вляпался? На эпопею не тянет, для происшествия уже перебор по событиям. Пусть будет приключение.
Как врач сам себе порекомендовал сон для восполнения сил и, будучи дисциплинированным пациентом, согласился с назначением. Будильник нейросети разбудит через шесть часов. Многочисленные кабели и трубопроводы в техническом туннеле не самое худшее ложе в данной ситуации. Перед сном активировал принесенного на себе разведывательного дроида и отправил его дальше по туннелю, с наказом собрать информацию и вернуться через те же шесть часов.
***
Все больше убеждаюсь в необходимости поднимать уровень баз знаний. Несмотря на всю крутизну возможностей установленной нейросети и имплантов, я просто не подозревал даже о возможностях разведывательного дроида, причем не обо всем их многообразии, а даже об основных. Логично было предположить, что названным разведывательным, дроид предназначен для разведки. И совершенно забылось, что разведку можно осуществлять в радикально отличающихся условиях, для которых существуют разные виды дроидов. Мой разведывательный дроид оказался предназначен для проведения разведки в условиях планеты. Он честно попытался исполнить отданный ему приказ, отправился по техническому туннелю, может, лишь чуть проворнее меня передвигаясь в условиях невесомости, для работы в которой он не предназначен. Он попутно даже опознал ряд устройств, которые походили на заложенные в его память образцы. К сожалению, на планетарных объектах используется слишком мало устройств и конструкций, которые сходны с используемыми в космическом кораблестроении и при постройке орбитальных баз. Вздохнув, деактивировал дроида, не оправдавшего надежд. Обратно в консервационное состояние он не вернулся, для этого требовался технический дроид, но и так был достаточно компактен. Таскать все взятое с собой долго я не собираюсь, оставлю в первом же подходящем месте.
Такое место нашлось сразу за створкой ближайшего входа для обслуживания технического туннеля. Магнитные ригели приводились в действие простым механизмом, несомненно связанным с датчиками слежения, но не имевшим средств блокирования. Я просто приподнял рукоятку, повернул и створка освободилась. Отпущенная, она медленно поплыла между двух рядов стеллажей, заполненных, судя по маркировке, деталями и элементами бортовой электросети. Небольшое помещение могло быть складом техников или энергетиков. Внутри корпуса корабля проходили четыре таких туннеля, в какой из них я попал, судить было трудно. В этом же помещении у входа, напротив моего люка, находился терминал техника, а на стене над ним была схема корабельных сетей. Нейросети хватило мгновения для фиксации как самой схемы, так и используемых на ней обозначений, встречавшиеся знаки и шифровки на стенах стали ясно указывать местоположение. Все не пригодившееся имущество оставил здесь, заняв пустую полку стеллажа, снабженную решетчатой дверцей. А как иначе? На корабле даже на стеллажах все крепилось либо магнитными захватами, либо иным способом.
Перемещаться далее по туннелю, без вороха барахла, оказалось гораздо быстрее. Даже, несмотря на то, что ловчее я не стал, но отсутствие изгибов туннеля позволило приспособиться и выработать нехитрый алгоритм перемещения. Выбираю кабель или трубу потоньше, чтоб ухватиться можно было, плавным рывком дергаю за него и лечу метров пять-семь, после чего ловлю его же или похожий другой рукой и, поправив траекторию, лечу следующие пять-семь метров. Если ни за что не задевать, то скорость передвижения получается вполне приличной, ведь даже атмосферы нет, чтоб тормозила. Сейчас, судя по значкам на стене, я как раз над первой полетной палубой. Недавно на ней, хоть и недолго, размещался мой бот. А в шкафчике у входа на эту палубу лежат запасные картриджи для моего скафандра. Чем не повод заглянуть? Вот на стене шифровка и символ коммутационного узла, где сходятся кабели, ведущие на летную палубу, рядом должен быть стандартный люк в кабельный канал, ведущий в том же направлении. Нашел, открывался он аналогично, механическим стопором. Уходящий вниз кабельный канал был узковат, чтобы летать, как в туннеле, но лез я по нему без особых усилий. Сложным оказалось протиснуться в узость, в месте, где кабели поворачивали под прямым углом. Пришлось даже пинать кабели ногами, держась за удерживающие их скобы, чтобы освободить проход. Повезло, что спускаться я решил ногами вперед, хоть тут понятия верх и низ весьма условны. Сильно скакнул расход картриджа регенерации воздуха, пришлось заменить его. Тоже не самая простая задача, когда вы зажаты в таком узком месте.