Выбрать главу

Неоконченный полет

В сборник вошли повести «Неоконченный полет», «Черная бурка», «Ветераны», «Озаренный звездами», а также несколько рассказов. Главная тема повестей и рассказов — героизм и мужество советских летчиков в годы минувшей войны и в мирные дни. В основе большинства произведений лежат подлинные события и факты. Автор дает возможность остро ощутить атмосферу грозных дней войны, глубже понять настоящую силу боевой дружбы, товарищества, красоты подвига во имя Отчизны.

Книга рассчитана на массового читателя.

ПОВЕСТИ

НЕОКОНЧЕННЫЙ ПОЛЕТ

Памяти летчика Дмитрия Чернокнижного

Катастрофа

1

В те дни зимы сорок первого года по дорогам на восток, от фронта, беспрерывно шли обвешанные узлами, обессилевшие, закутанные во что попало люди; тянулись, скрипя по снегу колесами, возы с натянутыми над ними шатрами; двигались одна за другой нагруженные до предела автомашины.

В те дни лютой непогоды к фронту продвигались войска: в непроглядной круговерти метелиц шли утомленные, обожженные ветрами солдаты; пробивались убеленные морозным инеем артиллерийские конные упряжки; шумной цепочкой двигались полковые обозы, напоминавшие журавлиный клин.

В один из тех славных и тяжких дней сорок первого года, в предвечерний час, над придонскими просторами высоко в небе летел курсом на запад одинокий самолет.

Стояла ясная морозная погода. Холодно поблескивал на солнце выглаженный ветрами снег. Небо густо синело, и в нем почти совсем растаял силуэт самолета. Все же его металлический рокот, разливаясь по безграничному простору, отчетливо был слышен на земле и заставлял людей обращать на него внимание и настораживаться. Знакомый, ровный, без тяжелых переливов звук подсказывал людям, что самолет был советский, и они, на дорогах и дома, продолжая свой путь, свою работу, с сочувствием думали о суровой доле авиаторов.

Авиаразведчики в тот час с высоты видели землю неживой, похожей на ту, какой изображают ее на картах, тех картах, которые лежали в планшетах экипажей, в том числе и нашего. Летчики спокойно занимались своими делами.

Пилот, лейтенант Дмитрий Заярный, сидел в самом носу, под прозрачным колпаком, над широко расправленными крыльями и вел мощный двухмоторный самолет. Его руки держали руль, а ноги были поставлены на другие рычаги управления, и он, казалось, чувствовал себя так спокойно и безопасно, как на возу. На некотором расстоянии от пилота и немного ниже за приборами наблюдения сидел штурман. Он безотрывно смотрел вниз, на землю, будто доискиваясь до чего-то самого важного. Его полная, ссутуленная фигура, так же как и следы ожогов на лице, свидетельствовала о том, что капитан Шолох значительно старше пилота и что с ним уже многое случалось на фронтах этой войны.

Разведчики летели на большой высоте, потому обычное снаряжение авиаторов — комбинезоны, шлемофоны, очки, парашюты за спиной, то есть все то, что так волнует воображение нелетавшего человека, — у них дополнялось еще и кислородными масками.

Если бы кто-нибудь третий был в самолете и наблюдал за поведением этих двух, то быстро бы смог заметить, что пилот Заярный держал себя в кабине несколько непривычно. Его беспокоила холодная, запотелая резина кислородной маски, которая обжимала его лицо, и он то и дело притрагивался к ней кожаной рукавицей, стараясь поправить ее. Иногда лейтенант рывком, впопыхах, словно спохватившись, брался за какой-либо рычажок или колесико приборов кабины. Он также слишком долго присматривался к наземным ориентирам и объектам, проплывавшим внизу, на земле, которые штурман опознавал в один миг.

И все же в напряжении и подвижности лейтенанта, так не свойственных тем, кто ведет машину в воздухе, было все-таки больше душевного подъема, чем беспокойства или возбуждения. Военные начальники, которые на аэродроме выпускали лейтенанта в этот разведывательный полет, и даже штурман, который сидел рядом с ним, замечали взволнованность Заярного, но они не могли понять до конца, чем был для Заярного в его фронтовой жизни этот день, что значил для него этот полет за линию фронта.

Так познакомимся же с героем нашей повести поближе.

Первая немецкая бомба, брошенная на рассвете памятного 22 июня на пограничный украинский городишко, разбудила лейтенанта Заярного в комнате дома отдыха, далеко от аэродрома. Летчик два часа бежал лесом, вброд переходил потоки и, забрызганный по пояс, в измазанных новых хромовых сапогах, бледный, с горящими глазами, явился перед своим командиром на аэродроме готовый к бою.