— Красота, взошедшая над этим городом, как розовоперстая богиня зари, — изрек важный муж. — Уделишь ли ты мне немного времени?
Он был невысок, некрасив, с отвислым животом, но Циана все же мило улыбнулась ему.
— С удовольствием.
— А когда и где ты меня примешь?
— О, — смутилась молодая специалистка по древней истории, догадавшись, что раз ее просят уделить время, то, значит, не для высокоинтеллектуальных бесед. Ища выход из положения, она сказала первое, что пришло ей в голову:
— Одна из моих сестриц в подобных случаях говорила: вы любите красоту, а я — деньги. Так давайте же без обиняков приступим к удовлетворению наших взаимных желаний.
Она вычитала это в книге «Беседа гетер» Лукиана, позабыв, однако, что автор был сатириком, к тому же он написал ее на несколько веков позже. На лицах троих мужчин отразилось такое смятение, что Циана тут же сообразила, насколько неуместна ее цитата. Важный муж с кривой, как и его ноги, улыбкой на лице изрек:
— Надеюсь, мы договоримся. Я здесь начальник городской стражи.
Совершенно неопытная. Циана не знала, что ни один начальник городской стражи денег не дает. Как правило, все они привыкли только получать. А потому она обрадовалась:
— Так вот, значит, кто мне покажет, где живет моя приятельница Фрина.
— Кто она такая?
— Как же ты не знаешь такую знаменитую гетеру! Она подруга Праксителя.
— Праксителя я знаю, но Фрины в нашем городе нет.
— Не может быть, ведь она жила как раз в это время!
— Что-что? — не понял странного выражения начальник стражи, отнеся это на счет ее не менее странного эллинского языка. — А ты откуда идешь, красавица, что твои благоуханные губы так странно выговаривают наши слова?
Когда-то он учился ораторскому искусству у дешевого афинского учителя.
— Из Милета, — пропела Циана заученную фразу из своей биографии, которую она знала назубок. — Когда моя матушка умерла, отец пригласил мне в воспитательницы две принцессы — родосскую и эфиопскую, поэтому…
— И куда направляешься ты теперь? — прервал ее начальник стражи. По опыту он знал, что чаще всего гетеры представляются княжескими дочерьми.
— К Праксителю. Ты покажешь мне, где он живет?
Лицо начальника стражи перекосилось, будто он раскусил тухлую маслину. С тех пор, как вошли в моду проклятые философы, художники и писатели, самые красивые женщины Эллады так и липнут к ним.
— Иди вниз по улице, а там, кого ни спросишь, любой покажет дорогу. А когда же мы увидимся?
— Это ты скажешь, сын Ареса. Как только найдешь свободное время и удобное место, пошли мне весть.
— А куда?
— Куда… к Праксителю, он будет знать, где я нахожусь.
На этот раз начальник стражи раскусил две тухлые маслины: во-первых, ему не хотелось хоть как-то зависеть от модного скульптора, а во-вторых, перспектива самому искать подходящее место для любовной встречи была чревата неприятностями. Жена давно предупредила его: «Спутаешься с гетерой — голову оторву!» И почему эти жены так ревнуют к свободным женщинам, а к рабыням и наложницам равнодушны — одному Зевсу известно. Однако необходимо соблюдать осторожность, ведь в свое время тесть дал ему золота, для того чтобы купить это доходное место начальника стражи.
— Ладно, — сказал он. — Однако я надеюсь, что ты уплатила налог, — намекнул он еще раз красивой дуре, как будет обстоять дело с деньгами в их будущих взаимоотношениях.
Циана с готовностью сунула руку в складки хитона, где у нее был карманчик с горстью золотых и серебряных монет, специально чеканенных под те, которые имели хождение в этом времени.
— Я, конечно, заплачу. Тебе надо…
Начальник стражи засмеялся в сладостном предвкушении:
— Ты, кажется, и впрямь совсем новенькая в этом деле!
— То есть… да… новая… — призналась специалистка по истории древних веков.
— Ну, о налоге договоримся! Когда установишься, обзаведешься клиентами… Я помогу тебе захомутать парочку богачей, но для того, чтобы я мог рекомендовать тебя, и ты ведь должна постараться. Верно я говорю?