Эти установки были крайне антидемократическими — сдвиг к приватизации народного хозяйства и переход к частному предпринимательству происходил вопреки желанию 90 % населения. Идеологическая кампания стала одним из факторов тяжелого культурного срыва. В сознании элиты произошел всплеск пещерного социал-дарвинизма, биологизации представлений об обществе, антиуравнительных а антирабочих настроений.
В Концепции закона о приватизации РСФСР (1991 г.) в качестве главных препятствий ее проведению называются такие: «Мировоззрение поденщика и социального иждивенца у большинства наших соотечественников, сильные уравнительные настроения и недоверие к отечественным коммерсантам; противодействие слоя неквалифицированных люмпенизированных рабочих, рискующих быть согнанными с насиженных мест при приватизации».
Вдумаемся во фразеологию этого официального документа парламента. Большинство (!) граждан якобы имеют «мировоззрение поденщиков и социальных иждивенцев». Трудящиеся — иждивенцы, какая бессмыслица! Рабочие — люмпены, которых надо гнать с «насиженных мест». Влиятельная часть либеральной элиты впала в мальтузианский фанатизм времен «дикого капитализма». Но ведь этому аплодировала либеральная элита всего Запада. Да и не только либеральная — не отставали и социал-демократы с еврокоммунистами.
После завершения приватизации вдова академика А. Д. Сахарова Е. Боннэр издевалась из США: «Главным и определяющим будущее страны стал передел собственности. У народа собственность так и ограничится полным собранием сочинений Пушкина. И, в лучшем случае, приватизированной двухкомнатной квартирой, за которую неизвестно сколько надо будет платить — многие не выдержат этой платы, как не выдержат и налог на наследство их наследники. Ваучер не обогатит их, может, с акций когда-нибудь будет хватать на подарки внукам».
Вот она, либеральная демократическая элита! Она взрастила и охранила своим авторитетом и политическим влиянием ростки нового, предельно хищного и циничного господствующего меньшинства. Сейчас уже нельзя не видеть, какого мутанта она вырастила в своей пробирке. Уже сложился генотип российского псевдокапитализма — тупого, алчного и расточительного. Он пожирает угасающую страну, и ей опять придется искать радикальный способ вырваться из этой исторической ловушки. Но пусть образованный слой Запада задумается о том, какой провал в культуре, рациональности и этике его элиты вскрыла вся эта история. Пятнадцать лет она наблюдает за страшными плодами своих рук — и никакой рефлексии.
Реформа: создание бедности в благополучной стране
Воздействие проводимой в России реформы на общество («социальную сферу») было чрезвычайно разрушительным. Можно сказать, что реформа была молниеносной гражданской войной, в которой неорганизованное большинство потерпело сокрушительное поражение и было ограблено победителями. Тот факт, что война эта велась непривычными, в основном ненасильственными средствами, дела не меняет.
В 1992 г. в России началась социальная катастрофа. Развивается она не слишком быстро в силу огромной прочности созданных в советское время систем жизнеобеспечения и устойчивости культуры людей, воспитанных русской литературой и советской школой. Однако на ряде направлений уже слышны тяжелые шаги Каменного гостя — приближение срывов и отказов больших систем.
Известно, что в СССР организация и экономическая поддержка ряда важнейших систем жизнеобеспечения была взята на себя государством. Достаточно назвать жилищно-коммунальное хозяйство (ЖКХ), здравоохранение и образование. Блага, «производимые» этими системами, распределялись на уравнительной основе — бесплатно или за очень небольшую плату. В этом заключался патернализм советского государства. В отношении доступа к базовым социальным благам советское общество было устроено по типу семьи, в которой роль отца (патера) выполняло государство.
Реформаторы, следуя догмам неолиберализма, напротив, не признают иного основания для права на жизнь, кроме платежеспособного спроса. Исключение допускается в их доктрине как ничтожная социальная помощь “слабым”.
Во время Гражданской войны советское государство изымало через продразверстку примерно 1/15 продукции крестьянства, выдавало 34 млн. пайков и тем самым спасло от голодной смерти городское население, включая дворян и буржуев. Это патернализм в чистом виде. Сегодня Россия имеет в тысячи раз больше средств, чем Советская Россия в 1919 году — а 43 % рожениц подходят к родам в состоянии анемии от плохого питания.
Жесткий признак катастрофического снижения уровня жизни в России — небывалый рост смертности и сокращение средней продолжительности жизни на 6 лет. Государственный доклад «О состоянии здоровья населения Российской федерации» (М., 2000) гласит: «Непосредственными причинами ранних смертей является плохое, несбалансированное питание, ведущее к физиологическим изменениям и потере иммунитета, тяжелый стресс и недоступность медицинской помощи».