Как будет видно из текста тома, в некоторых современных исследованиях наметился всесторонний подход к изучению археологических источников. Даже если в этих работах по недостаточности материала выпадали некоторые стороны жизни древних обществ, например, оказался неизвестным погребальный обряд, общая историческая картина воссоздается здесь в наиболее всесторонней и убедительной форме. В других случаях исследователи ограничиваются общим описанием керамики и ее орнаментации, на основании аналогий в других культурах дают им хронологическую и культурно-историческую оценку, выделяя культурно-исторические единицы. Некоторые из выделенных таким образом культур или общностей в дальнейшем могут изменить свои характеристики, территорию, хронологию, что будет зависеть от расширения археологических исследований и усовершенствования методов.
Если начало эпохи неолита определяется изобретением керамической посуды, то завершает ее появление металлических изделий, широкое применение которых характерно уже для эпохи бронзы. Эта граница вполне условна, поскольку отдельные предметы из металла в виде импортов распространялись очень широко, попадали к населению, не знакомому с выплавкой или другими способами обработки металла. Не рассматривая этот вопрос детально, отметим, что в этом томе представлены культуры, не применявшие металла и не знакомые с его обработкой. Исключение составили могильники мариупольского типа на Украине, где встречены отдельные золотые украшения. Могильники относятся к днепро-донецкой культурной общности эпохи неолита (Д.Я. Телегин).
Определяя эпоху неолита в лесной зоне Евразии от начала применения керамики до появления изделий из металла, придерживаясь традиционного подхода к определению лесного неолита, нельзя не остановиться на более современных оценках неолитической эпохи и ее значения в истории человечества, начало которым было положено работами Г. Чайлда (Childe, 1948), впервые обратившегося к проблеме неолитической революции на рубеже мезолит-неолит. Согласно его взглядам, начало неолита ознаменовалось возникновением производящего хозяйства в виде примитивного земледелия и скотоводства, что привело к оседлости населения, созданию избыточных пищевых ресурсов и, как следствие, росту народонаселения, возникновению поселений городского типа, архитектурных сооружений и т. п. Последующие исследования на Ближнем Востоке, Балканах, в Закавказье, Средней Азии, показали, что переход к производящему хозяйству, действительно, оказался важным событием истории и привел к сложению раннеземледельческих обществ, а также к быстрому росту народонаселения, что именуют иногда «демографической революцией». Древнейшие культуры с производящей экономикой и без керамики известны на Ближнем Востоке и датируются не позднее VII тыс. до н. э.
В это время лесная зона Евразии не знала земледелия и скотоводства, основой экономики еще долго оставались присваивающие формы хозяйства — охота, рыболовство, собирательство, морской промысел. К тому же здесь не было естественных предпосылок для сложения производящего хозяйства, поскольку отсутствовали основные растения и животные, используемые в качестве домашних в раннеземледельческих культурах южной зоны. Первые признаки освоения производящего хозяйства в лесной зоне появились в развитом неолите, зафиксированы по ее окраинам и, вероятно, привнесены разными миграционными потоками с юга или являются результатом контактов с южными культурами. Замечено, что население лесной полосы медленно переходило к занятию земледелием и скотоводством, нередко возвращалось к традиционным формам хозяйства.
Известны попытки установить более ранний возраст земледелия и скотоводства в лесной зоне, однако они не дали положительных результатов, поскольку основаны на единичных находках костей домашних животных в культурных слоях стоянок. Разрозненность и малое число таких находок могут объясняться связями с южными культурами. Отдельные примеры освоения земледелия и разведения домашних животных кроме собаки, прирученной еще в раннем мезолите, не меняют общего представления о господствующем положении присваивающих форм хозяйства у населения лесной полосы до позднего неолита. Из этого факта в свое время был сделан вывод относительно общей отсталости населения лесной полосы в историческом и культурном развитии, обозначенной термином «пережиточный неолит». Считалось, что некоторые неолитические культуры доживали вплоть до средневековья. Очевидно, разные и сложные исторические явления могут получить правильную оценку при учете их развития в конкретных природных и исторических условиях. В этом смысле вряд ли правильно включать в рамки неолита народы, задержавшиеся в своем историческом развитии в силу объективных причин.