Женя тянется, открывает шею, которая тут же попадает под град из поцелуев и нежных, едва ощутимых укусов. Ничего, пусть на коже расцветут акварельные следы. Она будет ими гордиться, выставит их, как картину импрессионистов в музее, как доказательство любви.
Илья дёргает её на себя за шлевки джинсов, увлекает в глубокий поцелуй, ласкает губы, проталкивает язык глубже. Женя быстро стаскивает с себя штаны с бельём, бросает их под стол, оставаясь в одной чёрной форменной рубашке. Всю ночь она чувствовала себя нимфоманкой, мокнущей от каждого жаркого взгляда. Теперь ей хотелось показать, как сильно она ждала, как сильно желала, как трепещет и горит её тело.
Кондиционер не справляется, воздух висит душным облаком. Музыка настойчиво отбивает свой бит, заставляя стены вибрировать. Расстёгнутая рубашка съехала под голову. Стеклянная поверхность под спиной приятно холодит лопатки. Женя растягивается по столу так, что хрустят позвонки, подставляет под губы Ильи всё тело, которое он знает наизусть, изучил каждый миллиметр. Он ласкает её возбуждённые соски под тканью лифчика, мнёт ягодицы.
Расстегнув и сбросив рубашку, Илья возится с ремнём. Когда брюки с трусами падают на пол, звякнув бляшкой, Женя притягивает Илью к себе, ощущая между ног его возбуждённый член, большой и налитый. Терпеть всё сложнее. Она скулит, бессловесно умоляя о большем. Тоже освободившись от рубашки и заодно лифчика, она забирает в рот его пальцы, лижет, обсасывает, а потом направляет в себя и медленно вводит, сжимаясь вокруг.
Сегодня никаких игр.
— Какая ты нетерпеливая.
— Кто бы говорил, — парирует Женя, оглаживая его стояк. Сначала дразнит головку, потом парой уверенных движений проводит по стволу, поглаживает бритую кожу лобка. Но это не то, не совсем то, она хочет чувствовать любимого в себе, как можно глубже, полностью, чтобы до самых яичек, чтобы сталкиваться кожей и не обращать внимания на пошлые звуки.
Женя не может больше терпеть — трёт клитор, пока Илья облизывает её соски, вбирает губами кожу на груди, посасывая, лаская языком. Долго она так не продержится, нужно большее, другое.
Женя обхватывает бёдра Ильи ногами, притягивая ближе. Его тело в луче кислотно-салатового цвета выглядит произведением современного искусства — скульптурой в клубном неоне с блестящими от пота мышцами.
Свет как будто является третьим действующим лицом, играет по своим правилам, одаривает своим вниманием, когда пожелает, задаёт настрой. И все чувства обостряются, становятся такими же ядрёными, насыщенными, жгучими, словно не совсем естественным. Кажется, что ночь закончится совсем, и этот свет вместе со всеми эмоциями бесследно исчезнет.
Но здесь и сейчас они есть, они вместе: тело к телу, глаза в глаза.
Надев презерватив, Илья входит не медленно, но и не резко, сразу же подстраиваясь под нужный ритм, ищет правильный угол.
Держась руками за края стола, Женя мечется, насаживается глубже, бормочет что-то, сама не понимая что. По её шее стекают капли пота, волосы наверняка сбились в воронье гнездо, на лице — форменное безумие. Но сейчас ей всё равно, как она выглядит, потому что знает, что в глазах Ильи она прекрасна.
Стол трясётся.
— Боже, ты охренительная, — выдыхает Илья. Он упирается ладонями и лбом в стеклянный столик за её плечами и вдалбливается, нависнув всем телом, приятной, знакомой тяжестью. Нежно убирает налипшие на её лоб волосы, глубоко и чувственно целует.
И хотелось продержаться дольше, но сегодня у них всё в какой-то безумной, больной спешке, и Женя тонет, теряется в диком желании раствориться полностью, не разделяться ни на долю секунды, быть одним целым, поэтому кончает слишком быстро, схватив Илью за руки и неровно переплетя их пальцы.
Илья кончает следом, почувствовав, как она сжалась вокруг его члена в оргазме. Его лицо с ярко-голубым лучом поперёк лба, искажённое наслаждением, выглядит вырезанным из мрамора. Женя проводит по его переносице указательным пальцем. Смеётся, потому что ей хорошо, она абсолютно счастлива. Воды бы и сигаретку, но с этим можно и подождать.
Женя затихает, раскинув руки и безвольно свесив ноги, лежит на столе, как забытая игрушка. Сил двигаться нет, но это и не важно.
— А это точно тот самый стол, который не видно на камерах?
— Если нет, то кто-то хорошо провёл утро вместе с нами.
тг-канал: Даня Р автор и супергерой