— Это ты виновата. Кто пьет вино после виски? Злодеи, вот кто. — Он долго созерцает кофейник
и, наконец, наливает себе кружку.
— Просто выстрели мне в голову и избавь меня от страданий.
— Не искушай меня, — бормочу я.
— Да, да, ты очень задумчивый и пугающий. — Гермес поворачивается на островке лицом ко
мне. Ее темные глаза озорно загораются. — Все эти годы я думала, что это притворство, но потом ты появляешься, неся свою жертву похищения.
Я начинаю уточнять, что на самом деле я никого не похищал, но Дионис заливается смехом.
— Так что это не было галлюцинацией.
Персефона Деметроу всегда казалась немного солнечной занудой, но она только что стала интересной. Она ушла с той вечеринки менее чем через тридцать минут после того, как Зевс объявил об их помолвке, а затем она оказывается на другой стороне реки Стикс, куда хорошие девушки из верхнего города определенно не ходят? Очень, очень интересно.
Я хмурюсь, не в силах удержаться от того, чтобы сосредоточиться на наименее важной части того, что он только что сказал.
— Солнечный зануда? — По общему признанию, мы едва ли встретились при идеальных
обстоятельствах, но эта женщина совсем не скучна.
Гермес качает головой, отчего ее кудри подпрыгивают.
— Ты видел ее только в ее публичном образе, когда ее мама тащила ее на мероприятия,
Дионис. Она не так уж плоха, когда ее не запирают, особенно когда она тусуется со своими сестрами.
Дионис открывает один глаз.
— Дорогая, шпионаж очень не одобряется.
— Кто сказал, что я шпионю?
Он открывает другой глаз.
— О, так ты проводила время с сестрами Деметроу, не так ли? Четыре женщины, которые
ненавидят Тринадцать со страстью, поистине выдающейся, учитывая, кто их мать.
— Может быть. — Она даже не может сохранить серьезное выражение лица.
— Хорошо, нет, но мне было любопытно, потому что их мать так решительно настроена свести
их с как можно большим количеством влиятельных людей, которых она может заполучить в свои руки. Полезно знать такие вещи.
Я с восхищением наблюдаю за этой игрой. Гермес, будучи одной из Тринадцати, должна быть кем-то, кого я принципиально не люблю, но ее роль отодвигает ее в тень во многих отношениях. Частный курьер, хранительница секретов, о которых я могу только догадываться, воровка, когда ей это удобно. Она почти такая же покровительница тьмы, как и я. Это должно было бы сделать ее еще менее заслуживающей доверия, чем все остальные, но она так чертовски прозрачна, что иногда у меня от этого болит голова.
Затем проникают остальные их слова.
— Значит, это правда. Она выходит замуж за Зевса.
— Они объявили об этом вчера вечером.
Было бы печально, если бы в моем сердце нашлось место для жалости. Она так старалась удержать улыбку на месте, но бедняжка была в ужасе. — Дионис снова закрывает глаза и прислоняется спиной к стойке.
— Надеюсь, она продержится дольше, чем последняя Гера. Достаточно задаться вопросом, в
какую игру играет Деметра. Я думал, что она больше заботится о безопасности своих дочерей, чем об этом. — Я знаю, что Гермес пристально наблюдает за мной, но я отказываюсь показывать свой интерес. У провёл слишком много лет, закапываясь, пока между мной и остальным миром не встанет толстая стена. Терпимость к этим людям в моем доме не означает, что я доверяю им. Никто этого не получает. Не тогда, когда я видел, как эффектно это может обернуться неприятными последствиями и привести к гибели людей в процессе.
Гермес медленно приближается к краю острова и вытягивает ноги, изучая небрежность.
— Ты прав, Дионис. Она не согласилась на это. Маленькая птичка сказала мне, что она понятия
не имела, что происходит, пока они не вытащили ее в переднюю часть комнаты и не поставили в положение, когда ей пришлось согласиться или разозлить Зевса со всеми Тринадцатью присутствующими — ну, Тринадцать минус Аид и Гера. Мы все знаем, как хорошо это проходит.
— Ты работаешь на Зевса, — мягко говорю я, подавляя инстинктивный гнев, который
поднимается каждый раз, когда всплывает имя этого ублюдка.
— Нет. Я работаю на Тринадцать. Просто так случилось, что Зевс пользуется моими услугами
чаще, чем другие, включая тебя. Она наклоняется вперед и неловко подмигивает мне.
— Тебе следует подумать о том, чтобы
использовать мои навыки в полной мере. Я довольно выдающаяся в своей роли, если я сама так говорю.
С таким же успехом она могла бы размахивать приманкой прямо у меня перед носом и хорошенько встряхнуть ее. Я поднимаю брови.