При словах «стадия доводки» Кеннеди отметил усмешку Рональда — мелькнувшую и тут же старательно подавленную.
Пухлощекий Твистер возмутился:
— Как такое понимать? Это значит, что миллиарды долларов выброшены на ветер? И этот хренов «стелс» никому не нужен?
Сондерс посмотрел на него тяжелым взглядом и процедил:
— Подобные проблемы в мою компетенцию не входят. Обращайтесь в комитет Конгресса по контролю за расходованием бюджетных средств. Приемный день там — среда. Еще вопросы по существу есть?
Элис спросила по существу:
— Оптическая аппаратура спутника тоже потеряла объект?
— Спутник улетел, — вздохнул полковник. — Эти чертовы Кей-Эйч летают низко — примерно на ста двадцати милях — и чересчур быстро. Если где-то готовится что-нибудь любопытное: масштабные учения вероятного противника, или операция наших войск — орбиты КН корректируют так, чтобы постоянно минимум два из них давали изображение места событий… А этот появился над Мичиганом случайно.
— Вы установили тип бомб? — поинтересовался Кеннеди.
— Эксперты работают… пытаются собрать разлетевшиеся осколки. Подозреваю, что ничего сногсшибательного они не найдут, достаточно примитивные фугасные и осколочно-фугасные боеприпасы… Но…
Полковник сделал паузу, обменялся быстрыми взглядами с Рональдом. Тот кивнул головой. Сондерс продолжил:
— Есть момент, придающий делу непонятный оттенок… Бомб сбросили ровно десять. Взорвались из них девять…
Он снова сделал паузу.
— Вы пока не нашли десятую? — быстро спросила Элис.
— Нашли… Почти сразу, около трех часов ночи. Вернее — нашли место ее падения. Бомба насквозь пробила пятиэтажное здание и застряла в подвальном перекрытии. Но — спустя два с половиной часа после бомбардировки ее там не оказалось.
— Сработал механизм самоликвидации? — предположил Кеннеди.
— Нет. Ее там просто не было. Либо кто-то успел ее разыскать и изъять, непонятно каким способом, совершенно не повредив перекрытия, не оставив ни малейшего следа, либо…
Полковник замолчал, налил воды из графина, выпил… И закончил:
— Либо мы столкнулись с чем-то — или с кем-то — с чем и с кем никогда не сталкивались. Для того и собрана подгруппа «Дельта»: попытаться что-то понять в этих исчезновениях — бомбы и сбросившего ее летательного аппарата… Другие подгруппы займутся другими узлами проблемы: и столь любимыми генералом террористами, и поиском возможного следа иных держав, и… В общем, наша задача: более-менее внятно объяснить начальству причину упомянутых дематериализаций. Но предупреждаю: версию об агрессивных галактических пришельцах я приму к рассмотрению самой последней. Когда никаких земных объяснений не останется. Ну что, приступим?
Кеннеди, Элис, там же
6 августа 2002 года, 15:39
«Интересно, — подумал Кеннеди, — пропуск на Северо-Западный командный пункт ВВС, выданный взамен временно изъятого удостоверения ФБР, мне выпишут на фамилию Джонсон? Или оставят настоящую?»
Первое совещание подгруппы «Дельта» завершилось полчаса назад, и сейчас он стоял в коридоре бункера, у двери без вывески — именно за ней происходило оформление пропусков. Причем члены подгруппы туда входили по одному — но ни один пока не вышел. Кеннеди понимал: наверняка там есть другой выход, но впечатление все равно создалось неприятное… И зашел он последним.
Ничего зловещего за дверью не обнаружилось. Два немногословных молодых человека усадили Кеннеди на стул, под прицел цифровой камеры, сняли и тут же отсканировали отпечаток большого пальца левой руки, развернули экран дисплея: «Нравитесь себе?»
Кеннеди кивнул, хоть вид у его экранного двойника казался глуповатым. В результате пятиминутных манипуляций — имя у него так и не спросили, ни настоящее, ни вымышленное — специальный агент Макс Кеннеди стал владельцем пластикового жетона, похожего на те, что крепятся к ключам в дешевых мотелях. Здесь, впрочем, номер комнаты или коттеджа не был обозначен — карточка вообще не имела ни одной буквы или цифры. Молодой человек напутствовал: «Не потеряйте. Если что — восстановим по отпечатку большого пальца. Но штраф за утерю — полторы сотни. Успехов!»
В бюро пропусков действительно имелась вторая дверь. За нею Кеннеди ждала Элис. И Рональд.
— Есть мысль, — сказал он, — обмыть знакомство чем-нибудь безалкогольным. До спецборта на Гамильтонвилль еще почти час. Имеется тут одно местечко — тихое, спокойное, и — проверенное . Пошли?
Кеннеди, Элис, Рональд. Милуоки, кафе «В-52»
6 августа 2002 года, 15:39
— Я хочу поговорить неформально, — сказал Рональд, едва они уселись за столик, стоящий в отдельном закутке, весьма напоминающем отсек самолета — скругленный потолок, окно-иллюминатор.
Он достал из нагрудного кармана крохотный диктофончик, демонстративно извлек из него еще более крохотную кассету. Вопросительно посмотрел на агентов ФБР.
У Кеннеди, как на грех, никакой записывающей или приемо-передающей аппаратуры с собой не оказалось. Но ударить лицом в грязь не хотелось. Он вынул из кармана ручку, с непроницаемо-серьезным видом повернул колпачок на четверть оборота, убрал обратно. Элис засунула руку в сумочку и чем-то там громко щелкнула — судя по звуку, застежкой бумажника.
Рональд удовлетворенно кивнул.
— Сондерс — хороший специалист в своем деле, — говорил он спустя десять минут, помешивая соломинкой безалкогольный коктейль. — В штабном. Если надо просчитать и спланировать операцию так, чтобы у наших людей на земле не возникло проблем со стороны неба — тут Сондерсу нет равных. Но в оперативно-следственной работе… В общем, нам троим стоит рассчитывать только на себя. Ребята из моей команды умеют неплохо стрелять и драться — но не более того. Твистер — компьютерная крыса, в жизни не работавшая с людьми — правда, со связями в Вашингтоне. Что здесь делает Гретхен, я вообще понятия не имею. Психологию асоциальных групп, в том числе террористов, лучше изучать где-нибудь в другом месте… В общем, внутри «Дельты» нам стоит организовать «Дельту-бис» — и от кое-каких вещей держать коллег подальше. Я не желаю потом прочесть в диссертации нашей чернокудрой Гретхен заметки о некоторых методах работы спецназа ВВС…