Гаревич насторожился. Новости сыпятся,будто камнепад в горах,оставляя синяки и шишки. Связь институтского информатора с Пуделем - единственная нить,по которой можно добраться до генерала-ученого,порвется она - все пропало. А ему ведь отпущено всего-навсего два месяца...
- Замочить старикашку? - заметив озабоченность работодателя,спросил Кавказец. - Возьму по Божески,недорого... Был у меня по этой части специалист - убрал... Теперь новый стажируется,но - не та сноровка... Однако,деда замочит,невелика наука.
Только и не хватает ему обкладывать "нить" трупами! Лучшего способа для того,чтобы навести сыскарей и госбезопасников на линию связи похитителя с институтом трудно придумать.
- Ни замачиваний,ни стирок! - приказал Гаревич таким жестким тоном,что у прислушивающегося к беседе Штыря засвербило в ушах. - Будешь делать только то, что скажу!
После того,как подручные Кавказца выпроводили ожившего пуделевца, Гаревич раздраженно стянул с головы осточертевшую маску-колпак. Кавказец последовал его примеру. Резидент расплатился сполна,даже накинул за оперативность и умение солидный премиальный процент...
Глава 9
У подножья облизанной ветрами сопки грохнул выстрел. Вслед за ним прокатилась автоматная очередь - охранник добил раненного зверя. Эхо подхватило выстрелы и понесло их по тайге.
Над кабаньей тушей склонились два человека. В высоких сапогах, в куртках,подпоясанных патронташами,в одинаковых лисьих треухах,сухощавые и подтянутые,они казались родными братьями,вышедшими на охотничий промысел.
Нет,не братьями,скорее отцом и сыном. У одного из охотников морщинистое лицо,припухшие веки,из-под треуха выбивается седой клок волос. Второй - сравнительно молод, ему не больше сорока лет.
Васин-Железнов и Иванчишин.
Поодаль пересмеиваются два охранника с автоматами. Тихо,уважительно, боясь помешать неторопливой беседе хозяина с его пленником,который вовсе не похож на пленника - больше на дорогого гостя,приглашенного на охоту.
- Видите,Петр Ефремович,какое преимущество у моего компьютерного прицела перед вашей доморощенной мушкой, - подсмеивался над Васиным плененный генерал,показывая свое ружье с каким-то набалдашником вместо привычной прицельной рамки. - И это на расстоянии всего шестисот-семисот шагов... Представьте себе...
Иванчишин внезапно умолк,окинув собеседника подозрительным взглядом.
Васин про себя выругался таким черным матом,что услыщь его генерал легкая подозрительность переросла бы в твердую уверенность.
У Пуделя была причина злиться.
Вот уже больше месяца он обхаживает генерала,будто кокетливую барышню. Кормит деликатесами,доставляет свежие газеты и журналы,заботится о самочувствии,едва не подкладывает под старикашку привезенных из соседнего городишки доморощенных проституток.
А результат всех этих забот - нулевой.
Словно в насмешку над Васиным,ученый конструирует всякую ерунду: компьютерные прицелы для охотничьих ружей,системы проверки на расстоянии настороженных капканов... Кому все это нужно? Портит только, вонючий огрызок,дефицитные радиодетали,доставляемые с огромным риском из крупных сибирских городов.
Единственный созданный Иванчишиным образец пусковой трубы для ракетки, пришлось отобрать у изобретателя и спрятать под замок. До того времени, когда генерал, наконец, опомнится и научит Васина пользоваться ею. О создании новых "труб" Иванчишин и слышать не хочет, только презрительно улыбается...
Связать бы его да пощупать эадницу электрокипятильником! Пудель уверен - не поможет, генерал ни слова не скажет, так и подохнет, унеся к дьяволу все свои секреты. Даже злобная ругань и мстительные обещания расчитаться с упрямцем крепко-накрепко заперты в голове. На обозрение выставлены добрейшая, всепонимающая улыбочка и абсолютно невинные глаза.
- Почему вы замолчали,Геннадий Петрович? Что именно я должен себе представить? Вашу "милочку",как вы назвали свою талантливую игрушку? Так я её уже видел и даже трогал руками...Жаль испробовать не могу - вы не разрешаете.
Иванчишин упорно молчал.
- Кажется,вы подозреваете меня в нечистых намерениях. Думаете,я использую вашу ракетку для ограблений и убийств?.. Обидно,Геннадий Петрович,до боли обидно...
- Если ваши намерения чисты - освободите меня.
Этот каверзный вопрос Васин давно уже предвидел и приготовил достойный ответ... Правда,ответ был с из"янцем - прост и наивен,но нередко именно простота и наивность - самые надежные аргументы в любом споре.
- Не могу, - развел он руками,едва при этом не выронив ружья. Совесть не позволяет... Сами подумайте,почему я выкрал вас из института и привез в таежную глухомань? - помолчал,ожидая возражений,не дождался и пошел напролом. - Вы сделали открытие мирового значения... Да, да, не вздумайте спорить,именно - мирового. Осталось доработать какую-то мелочевку и - международная известность обеспечена... И вот вместо того,чтобы создать изобретателю необходимые для завершения работы условия, вам принялись создавать трудности...
Иванчишин попрежнему помалкивал. Оперся прикладом о тушу зверя и смотрел на залесенный склон сопки. Будто там в редколесьи прячутся ответы на все одолевающие его в последнее время вопросы. Он не слышал увещевательного монолога Васина,почти не видел его. Но Пудель почему-то решил,что ему удалось поколебать решительность генерала,заставить его призадуматься.
- Вы спросите: какие трудности? Пожалуйста,могу ответить,хотя вам и без меня это известно... Сколько времени ваши сотрудники не получают зарплату? Разве нищета не накладывает отпечатка на их работоспособность? Не по этой ли причине институт покинули высококвалифицированные специалисты: ученые,монтажники,сборщики?... Вам мало этого? Добавлю. Насколько мне известно,по причине безденежья, институт перестал выписывать зарубежные книги и журналы - помогло ли это творческому потенциалу разработок? Да что там говорить,в институте нет даже расходных материалов - того же металла,станки и приборы устарели,а денег для их замены не выделяются...
Постепенно в защитной броне,которой окружил себя Иванчишин,появились пробоины,через них проникли ядовитые щупальцы пуделевских доказательств. Ученый принялся поспешно создавать "вторую линию обороны". Если раньше он не слышал - не хотел слышать - собеседника,то теперь внутренне возражал ему,выдвигал контрдоводы.
Конечно,ни о какой мировой известности и речи не может быть изобретение ПРР имеет чисто военное назначение,как автомат Калашникова или современный танк... Зато для преступников - клад... Не потому ли похититель изо всех сил пытается расколоть изобретателя?
Да,известные трудности в работе имеются,даже можно сказать преступные трудности. В этом Васин совершенно прав. Но когда изобретение дорабатывалось в чистых перчатках,без черных пятен и туманных разводий?
- ... именно поэтому мне пришла в голову мысль создать для вас благоприятную обстановку. Согласитесь,здесь вы трудитесь,как говорится,в полный накал? Любое ваше желание - закон,о вас заботятся...
Пудель выдохся и почти просительно посмотрел на генерала. Что же ты, падло,молчишь? Соглашайся научить меня запуску ракеток,возьмись за создание новых образцов! Ведь мои доводы - неопровержимы,мои доказательства убийственны... Открой свой поганый рот,дерьмо собачье!
Иванчишин по прежнему молчал. В его душе зрело не возмущение - обида. За кого его принимает этот неандерталец,обстреливая примитивными до глупости фразами? Неужели думает,что российскитй генерал,крупный ученый,человек,проживший большую,до предела насыщенную жизнь,поверит ему?
Но постоянное молчание можно расценивать,как согласие...
- Зачем вам понадобилась пээррушка?
Пудель онемел. Беззвучно шевелил губами,тряс головой. Надежда расколоть ученого,похоже,превратилась в развеянный ветром дым.
И все же Иванчишин постепенно сдавал позиции,делался мягким и податливым,будто воск,расплавленный на огне. Он отлично понимал: долго такого противостояния ни ему,ни его противнику не выдержать.