;илась в разбитой, дешёвой и потёртой рамке. Сзади написано: «Моему любимому Шуге», а по бокам эта фраза была украшена различными бесформенными сердечками. Слишком мило и слащаво - так думал Юнги, когда впервые увидел этот маленький подарок, что навсегда остался в памяти. Перевернув рамку, он увидел фото, на котором была изображена пара. Девушка весело смеялась, сидя на плечах Шуги, а парень будто светился от счастья. Длинные каштановые волосы были аккуратно собраны в хвост, открывая милое личико. Большие карие глаза наполнены радостью, широкая улыбка и милые ямочки на щёчках придавали девушке милый вид. Юнги, что был изображён на этой фотографии, сильно отличался от нынешнего. Белые волосы были аккуратно уложены. Видимо, девушка отлично постаралась и привела в порядок его неухоженные патлы. Шуга искренне улыбался, крепко держа девушку за ноги. И это был последний раз, когда Юнги испытывал радость и был по-настоящему с кем-то счастлив. Как бы он не мечтал о подобном, ему не хватало смелости познакомиться с кем-нибудь, ведь в голове всё ещё были свежие воспоминания о... - Сомин, - прошептал Юнги, проводя указательным пальцем по разбитому стеклу. Слёзы стекали по щекам, руки дрожали, а перед глазами вновь возник их последний совместный день. День, события которого до сих пор снятся Юнги в кошмарах. Из-за его глупости и несчастного случая разрушились три жизни. Обычный будний день, типичная ссора, крики, ругательства. Такое бывает в каждой паре. Всегда всё заканчивалось мирно, никто никогда не выяснял, кто виноват, а кто прав. Но сегодня был не тот случай. Немного подвыпивший Юнги кричал на девушку, когда та сидела в углу и тряслась от страха. - Ты не можешь оставить ребёнка! Слышишь меня? - бушевал парень, разбрасывая вокруг вещи. - На что мы его растить будем? На какие деньги? Ты видишь, как я живу? Я простой поэт-инвалид! Мы не проживём только на твою маленькую зарплату кассира, а меня не берут на работу из-за того, что мне тяжело ходить. Хотя, я же не передвигаюсь на коляске, ведь так? Я просто использую трость. Что в этом такого? Я не вижу ничего такого, что не позволяет мне работать, и ты не видишь, а вот работодатели во всём найдут загвоздку, лишь бы не принимать на работу такого, как я. - Кричал Юнги, а между словами отпивал из бутылки. - Мы как-нибудь справимся, я обещаю! Мы же планировали пожениться, ты же помнишь? Мы мечтали о счастливой совместной жизни и о детях. Надеялись, жили каждым днём, работали. Ты продаёшь песни. Когда-нибудь ты станешь известным продюсером, вот увидишь! - Это всё пустые мечты, - проревел Юнги, допивая последние капли алкоголя и разбивая о стену бутылку. - У нас ничего не выйдет, а ребёнок будет обузой для нас. - Но... - слёзы градом капали на пол, девушка задыхалась, не переставая плакать, - но у нас всё должно получиться. - Не будь дурой, Сомин! - кричал Шуга, тряся за плечи девушку. - Юнги, я не могу сделать аборт. Уже слишком поздно. Прости, что не сказала сразу, я думала, что ты примешь мой выбор, и мы будем счастливы. - Ты могла бы посоветоваться со мной. Спросить, что же для меня является счастьем? Или ты просто хотела поставить меня в безвыходное положение? Когда уже что-то предпринимать поздно и остаётся только быстренько сыграть свадьбу? - Но мы же любим друг друга, Юнги! Пожалуйста, не будь так категоричен. Успокойся и всё обдумай. Прошу тебя. - Молила Сомин, хватаясь за ноги любимого. - Любовь? Да её нет! Есть только боль и разочарование. Всё, чем я живу - это полнейшая задница! Ты видела мою квартиру? А меня самого хоть видела? Да какой из меня отец, а? Всё, что я могу дать своему ребёнку - это кучу долгов и старую, обветшалую квартиру. Всё! У меня больше ничего нет. Ты думаешь, что любовь спасёт нас, как это бывает в сказках? Так не будет! Счастливый конец мне не предвидится, а если ты решишь связать свою жизнь со мной, то погубишь и себя, и ребёнка. - И что ты предлагаешь мне делать? - шептала Сомин, глотая слёзы. - Просто уйди и забудь дорогу ко мне. Можешь ненавидеть меня сколько угодно, мне совершенно всё равно, мне плевать на твои чувства и на то, что ты рассчитывала, - спокойно ответил Юнги и ушёл в другую комнату, громко хлопнув дверью. Сомин бросилась из квартиры и убежала, куда глаза глядели, а Юнги смотрел на себя в зеркало, допивая остатки холодного кофе. Глаза были пустыми, словно стеклянные, а на лице была странная улыбка. Тогда ему казалось, что он смог освободиться от всех бед и забот. Но через мгновенье его как будто ударило током и до него дошло, какую глупость он совершил. Нет, это была не глупость. Это была ошибка, роковая ошибка. Долгое время Юнги не понимал, что он сам рушит свою жизнь. Ломает то, что так долго строилось. - Сомин... Юнги выбежал из квартиры, пытаясь найти любимую поблизости, но её нигде не было. Осматривая окрестности, Шуга дошёл до заброшенного парка, которого так сильно боялась его девушка. Это место выглядело ещё страшнее зимой, под покровом ночи. С одной стороны было глупо искать её именно здесь, а с другой... что-то подсказывало, что она именно здесь. - Сомин! - кричал Юнги, еле сдерживая слёзы, - Сомин! Каждый шаг отдавался глухим треском снега. - Сомин! - не сдавался парень. Размеренный шаг сменился на бег. - Сомин! - звал девушку Шуга, а в голосе уже были слышны нотки отчаяния. Оказавшись возле старого фонтана, он увидел её, пытающуюся согреться, ведь в спешке она даже не захватила с собой куртку. - Сомин, - прошептал Юнги и протянул руки, идя навстречу ей. - Не подходи ко мне! - кричала девушка и попятилась назад. Но парень не сдавался и продолжал идти прямо на неё. - Отстань от меня! Я не собираюсь тебя слушать, даже не пытайся! - Сомин плакала. Она понимала, что безумно любит его, но не собиралась так быстро прощать его. Она, как типичная девушка, хотела немного помучить. - Прошу, оставь меня одну! Уйди, просто уйди! Но Сомин так разнервничалась, что не смогла удержать равновесие и, поскользнувшись на льду, сильно ударилась головой. В глазах резко потемнело, а вокруг девушки образовалось кровавое пятно. Юнги бросился к Сомин. Первое время он пытался докричаться до неё, но всё напрасно. Девушка не приходила в себя. Наконец он вызвал скорую помощь, но язык заплетался, не давая назвать точный адрес. Шуга вцепился в холодное тело девушки, будто бы это было последнее, что было в