В своем Послании апостол Павел в зависимости от описания дара использует различные обороты речи. Когда он пишет о даре, который есть в Церкви, то он употребляет выражение geni glossan (1 Кор. 12:10), lalin glossea (12:30, 14:5, 13:8, 14:22). Когда же касается этого дара в каждый определенный момент, то об одном лице говорит: laleti glossi. Взятые сами по себе выражения, описывающие харизму языков, не содержат в себе объяснения глоссолалии. И Дееписатель не утверждает, что Апостолы начали говорить именно на иностранных языках, а просто начали говорить на «иных языках» (Деян. 2:4). Повторяем, термины «иные языки», «разные языки» в Апостольской Церкви обозначали одно явление — харизму иностранных языков. Из сопоставлений названий дара языков у апостола Павла и святого Луки ясно, что и Деяния и первое послание к Коринфянам описывают одно и то же явление.
Суждения апостола Павла о даре языков
Анализируя запрещения Апостола относительно дара языков, изложенные в Первом Послании (1 Кор. 14), нельзя не заметить, что пятидесятники делают прямо противоположное увещеваниям и запретам Апостола. «Если я приду к вам, братия, и стану говорить на незнакомых языках, то какую принесу вам пользу, — обращается апостол Павел, — когда не изъяснюсь вам или откровением, или познанием» (1 Кор. 14:6). Здесь он указывает на бессмысленность употребления харизмы языков на собраниях верующих, который фактически дан для проповеди язычникам.
Пятидесятники постоянно на молитвенных собраниях говорят «языками», не обременяя себя истолкованием сказанного. Словно обращаясь к ним, апостол Павел назидает: «Если же не будет истолкователя, то молчи в церкви, а говори себе и Богу» (1 Кор. 14:28). Святой Иоанн Златоуст говорит об этом: «Если ты не можешь молчать, если ты так честолюбив и тщеславен, то говори про себя. Таким дозволением он еще более запрещает потому, что приводит в стыд».
«Если вся Церковь сойдется вместе, и все станут говорить незнакомыми языками, и войдут к вам незнающие или неверующие, то не скажут ли, что вы беснуетесь» (1 Кор. 14:23). Яснее невозможно сказать. Посещение собраний, где все говорят «языками», оставляет тягостное впечатление невменяемости «молящихся».
В Священном Писании мы читаем: «Языки, суть знамение не для верующих, а для неверующих» (1 Кор. 14:22). Если так, то как же неверующие могут говорить о бесновании глоссолалов, если этот удар предназначен для них? Он предназначен для неверующих иноплеменников. Когда же он употребляется не по назначению, в собрании верных, то этот дар вреден, ибо через него дается повод хулить христианское звание.
Дар языков предназначен для слушателей, о чем свидетельствует и следующий стих: «Ибо, когда я молюсь на незнакомом языке, то хотя дух мой и молится, но ум мой остается без плода» (1 Кор. 14:14). Но как же тогда понимать слова о том, что «глоссолал сам себя назидает» (1 Кор. 14:4). Вот как разрешает это кажущееся недоразумение святой Иоанн Златоуст: «Плодом для говорящего служит польза слушателей. Сие сказал Апостол в послании к Римлянам: «Да, некий плод имею и в вас, якоже и в прочих языцех» (Рим. 1:13). Этим апостол Павел еще раз запрещает не назидательную, а сумбурную молитву.
Сам по себе, без истолкования, дар языков для Церкви бесполезен и вреден. Даже и при истолковании разрешается говорить двоим, много — троим, «и то порознь» (1 Кор. 14:27). У пятидесятников на собраниях все одновременно говорят «языками», и никто «языки» не толкует, нарушая этим прямое повеление апостола Павла (но ведь, к том же это и не языки, а просто прозношение нечленораздельных звуков и слов — прим. о. Анатолия).
Святоотеческий взгляд на дар языков
Святые Отцы и учителя Церкви единодушно свидетельствуют о даре языков как о благодатной способности проповедовать о Спасителе разным народам. В толковании на книгу Деяний святой Кирилл Иерусалимский пишет: «Петр и Андрей говорят по-персидски и по-лидийски, Иоанн и прочие Апостолы изъясняются на всяком языке с пришедшими от язычников. Дух Святой научает многим языкам вместе, каких вовсе не знали неученые». Того же мнения придерживаются блаженный Федорит, святой Григорий Богослов, святой Кирилл Александрийский и другие.