Что касается проблемы скуки, то, как было сказано выше», научно-технический прогресс не только высвобождает время человека от производительной деятельности, но и создает возможности, каких не было раньше для заполнения его. Ну а главное, нужно еще в высшей степени доказывать, что сексуальная революция привела к большей увлекательности жизни, а не наоборот. Можно привести огромное количество свидетельств, опубликованных в печати в виде исповедей и наблюдений, показывающих, что половая неразборчивость приводит к опустошенности и даже отвращению не только к жизни, но и к себе. По сути, для многих половых революционеров, увлекательна лишь сама игра в революционность, избранность, противостояние общепринятому (объявляемому, естественно, пошлым только потому, что оно общепринято). Но эта игра пропадает, как только новая революционная мораль принимается всем обществом. Кроме того, есть увлекательность в соблазнении женщины, которая сопротивляется этому из-за внутренних моральных запретов. Ну, а если этих запретов нет? Ну что увлекательного в картинке, которую мне довелось наблюдать на центральной автобусной станции в Иерусалиме: стоит тип, которого не знаю и какому полу следует отнести, и хватает всех проходящих не только женщин, но и мужчин с предложением пойти и переспать с ним и надо полагать пойдет с любой и любым, которые согласятся. Не приближается ли увлекательность подобной половой жизни к оананйизму? При этом я уже не говорю о" человеческом достоинстве, уважении и самоуважении, об образе Бога в человеке, а ведь все это, кажется, тоже входит в рассматриваемую нами целевую функцию.
Что касается психических нагрузок и разгрузок и даже психических заболеваний, как следствия моральных запретов, то эта работа не место для развернутой полемики с Фрейдом (чему должна быть посвящена отдельная книга). Я хочу отметить лишь тот маленький факт, что в стране, где сексуальная революция достигла наибольших результатов (США), количество «психов», т. е. людей пользующихся услугами психиатров, составляет почти половину населения. Конечно, это можно отнести и за счет роста медицинского, в частности психиатрического обслуживания, но тяжело отнести только на этот счет. Можно высказать пока предварительное (до разбора фрейдизма) предположение, что если в каких-то случаях снятие моральных запретов в половой сфере и помогает человеку выйти из психологического кризиса,, то при этом оно отнюдь не обязательно уменьшает психологические нагрузки на связанных с ним людей (этого, судя по всему, Фрейд и не рассматривал). Поэтому, а также из-за влияния связей внутренней природы человека, вовсе не гарантировано, что, в конечном счете, жизнь этого человека, в смысле его психики, сложится лучше, чем если бы он пошел по более трудному пути, пытаясь преодолеть кризис без нарушения моральных запретов. Тем более это неочевидно для всего общества. (Скорее очевидно обратное). После всего, заметим, что когда речь идет о половой морали в оптимальной этике, это не значит, что речь идет о домостроевской морали, далеко отошедшей от оптимальной в противоположную сторону, сторону чрезмерного ограничения и подавления не только физиологических потребностей человека, но и очень важных духовных потребностей, как то потребность в выборе и в любви.
Все же есть один пункт, в котором научно-технический прогресс внес безусловную поправку в оптимальную половую мораль, ну и само собой повлиял на современную реальную. Изобретение противозачаточных средств разрубило обязательность, т. е. независимость от участников, связи полового акта с рождением детей. Связь эта играла значительную, если не решающую роль в запрете внебрачных половых отношений в истории реальной морали и она же является наиболее существенным основанием для включения этого запрета в оптимальную мораль. Кроме того, через эту связь осуществлялось в эпоху до изобретения противозачаточных средств влияние материального уровня на степень аморальности внебрачных отношений. Чем тяжелей была судьба внебрачных детей, тем аморальнее было рисковать их рождением.
На сегодня наблюдаются также попытки, ссылаясь на изобретение противозачаточных средств, ревизовать один из строжайших запретов половой морали — кровосмесительство. Ревизия строится на предположении, что единственной причиной для этого запрета был высокий процент рождения уродов в генеоалогически близких браках. И, коль скоро появились противозачаточные средства, то почему бы отцам не баловаться со своими дочерьми и т. п. «Непонятно почему кровосмесительство во все времена и у всех народов было так строго запрещено, что каралось почти исключительно смертной казнью», — пишет один из адептов сексуального освобождения (см. статью о кровосмесительстве в израйльской газете «Маарив» от 27.7.79). Ну, действительно с мозгами, вывихнутыми «новой ментальностью», где уж понять.
Прежде всего, можно ли, вообще, сколь либо всерьез относить происхождение этого запрета за счет повышения процента уродов, рождающихся при близких браках? Так ли уж велико это увеличение, чтобы оно было замечено и принято во внимание еще в древнейшие времена? Вот, например, община самаритян примерно две тысячи лет просуществовала (и продолжлает существовать поныне) без смешения в браках с другими народами. При этом число ее членов в течениие столетий колебалось в пределах от нескольких десятков до нескольких сотен. Легко себе представить, какое число 'близких по крови браков совершалось в течении примерно 100 поколений самаритян, особенно, если учесть, что в числе этих десятков и сотен людей был нормальный процент стариков, детей и просто людей уже женатых. А дабы, не напрягать воображения можно получить ответ и из уст самих самаритян ныне живущих. И, тем не менее, поверхностный взгляд на эту группу не обнаруживает никаких существенных внешних отличий от прочих обитателей нашей планеты. Конечно, тщательный медицинско - статистический анализ чего- нибудь там нашел бы. Но ведь народы, почти всегда и все осуждавшие кровосмешение, как самый страшный" грех, вовсе не всегда имели современную медицину и статистику. Более того, на рождение уродов в древние времена гораздо сильнее влияли другие факторы, такие как голод и физические лишения, всевозможные болезни, особенно эпидемические и т. д., так что влияние кровосмесительства на вырождение тем более было тяжело вычислитьпроследить. Наконец, алкоголизм, половые излишества и венерические заболевания приводили и приводят, к количеству врожденных дефектов совершенно несоизмеримому с онным от кровосмешения. И поныне есть места сильного распространения алкоголизма вроде некоторых рабочих городков Сибири, в которых больше половины детей рождается уродами. Тем не менее, ни алкоголизм, ни половые излишества, ни венерические заболевания не осуждались нигде и никогда так строго, как почти везде и всегда в прошлом кровосмесительство. Более того, у подавляющего большинства стран и народов алкоголизм вообще почти не осуждается и есть народы, у которых он окутан тем или иным ореолом романтики.
А как объяснили бы приземистые духом «новоментальцы» по уши утонувшие в физиологии и не желающие видеть собственно человеческой природы в человеке, почти столь же суровые осуждение и запрет у всех народов* всех времен на гомосексуализм и скотоложество? Ведь от них дети как будто не рождаются?
Духовная или собственно человеческая природа человека играют значительную роль во всей морали, недоучет чего является, кстати, общей ошибкой марксизма и экзеистенциа-лизма. Особенно существенную роль она играет в половой морали. Что же касается кровосмешения и сексуальных отклонений, то здесь человеческая природа человека играет решающую роль. Духовные потребности так сильны в человеке, что требуют объяснения не то, почему они привели к вышеупомянутым запретам, а то, почему это перестало быть очевидным большому количеству людей сегодня. Признание, легитимизация кровосмесительных связей разрушает весь строй отношений родителей -'сс детьми в обществе, лишает его одухотворенности, возвышенной человечности, а в человеческой природе есть потребность в нихэтом. Даже у многих высших животных не приняты половые связи между родителями и детьми. Сука, например, не проявляющая, казалось бы, никаких родительских чувств к своему взрослому сыну, тем не менее, никогда не вступит с ним в половую связь. Аналогично легитимизация гомосексуализма и скотоложества лишает человека уважения к себе, причем это касается всех членов общества, в котором такая легитимизация происходит.