Боги созерцая проникшись вечностью вырвались из неё, преодолев её творчеством. Вечность поглощает всё, что неспособно принять участие в творческом процессе бытия и прорасти сквозь неё. То есть титаны поглощают всё, что обездвижено в плане роста, ибо оно не касается божественного, а божественное, это единственное, что превосходит титанов, ибо безконечно подвижно, а значит устремлено к творчеству. Титаны вечно поглощают, а боги безконечно порождают. Но только будучи способными видеть вечное, возможно видеть безконечное, ибо только так возможно творчество, в борьбе с вечной неодушевлённостью материи в процессе одушевления её инерций в пользу процветания жизни, соприкасаясь с безконечным, оставаясь над бездной вечности выше точки невозврата, прорастая сквозь неё в неведомость пучин безконечности, будучи творцами безконечности от плоти к плоти.
Но когда к вершинам искусства (правления, науки) восходят бездари, тогда обыватели отталкиваясь от них, как от любых вершин, спускаются ещё ниже, ибо вершиной становится низменное. Вся жизнь, это искусство. Но в условиях упадка исследователи не способны взойти к вершинам, ибо восходя отталкиваются от более низкого основания, которое безпрерывно утопает всё ниже и ниже, ибо отталкивается от вершин, на которых находится низменное, нежели то, чему присуще в способностях когнитивного роста. А исследователи не могут оттолкнуться от бездарей, что поселились на верху, ибо те оказались над ними и всеми силами пытаются не дать попасть туда исследователям, перемешивая их в обыденной топи низин. Низины (титаны) оказавшись на верху ограничивают всё инертным плоским узурпаторством, всё, что оказалось под ними. Это создаёт утопию, биологическую разлагающуюся утопию, ибо ничто не восходит там, где любой рост пресекается, и словно стоячая вода испускает зловоние. Там материя поглощает жизнь, неодушевлённое преобладает над одушевлённым, а вероятность формального роста всё мельчает и мельчает, ибо топи становятся всё глубже и вязче. Обыватели (одержимые снами титанов) по оплошности взошедшие к верху или возможностям управленческого влияния, из страха укрываются под нежеланием видеть какое бы то ни было преимущество над собой или нормативные критерии процветающей цивилизации, делая вид, что того вовсе нет и не может быть, акцентируясь на предпочтительном им игнорировании и непонимании, о которые они каждый раз бьются лбом, когда обманывая себя, говорят: «Это не то, нет, не сейчас, всё так, как должно быть». А что же гении? Что они делают там, где бездарность отталкивая исследователей своей неспособностью одарять, свергает их в низины к титаническим снам своего уровня ментальности, руководствуясь животными инстинктами, дабы взойти к верху нарушив баланс цивилизационной последовательности роста? Гении пытаются восстановить баланс любой ценой, дабы спасти мир от гибели, от утопической сингулярности, ибо способны выходить из социальной среды выпадая разумом за рамки времени и общественных устоев, принимая участие в творческом процессе бытия, где из волокон вечности сплетается безконечность (во взаимодействии и противостоянии титанического/неодушевлённой инерции материи и божественного/когнитивного творчества над материей). При этом гении сохраняют связь с окружающей средой, это не больные отщепенцы, из них титаническая масса часто пытается сделать изгоев и утопить в земле, но нераздельная ментальная связь с вселенной позволяет гениям обходить оседлавшую вершины бездарность, открывая исследователям эпохальное окно к восхождению, указывая на него, пробиваясь через которое светом, все творческие люди вновь отталкиваясь от низин, что по ошибке оказались на верху, восходят ввысь на отведённое и положеное им место. А низины (титаны, материя и живущие в титанических зеркалах люди), как то присуще им в их естестве, отталкиваясь от вершин, но теперь от истинных, восходящих и растущих вершин (боги, одушевлённое), нисходят, но не утопают, ибо вершины растут, а низины есть только благодаря вершинам, это их когнитивная опора, фундамент инициатив на острие вздымающем ввысь, если вершины истинные и растут ещё выше, что позволяет расти всем, иначе это горизонтальное стадо уткнувшееся в тупик пропасти, поскольку не удерживая вершины/организационный рост, нет когнитивной опоры для роста никому, для всеобщего толчка вверх, а нисхождение не всегда возможно остановить. Так и вершины, растут благодаря низинам, корням, отталкиваясь от которых парят вздымая к небесам ароматом и пыльцой распахнувшихся в свету цветов.