— Давай сюда, — сказал У.
Зелень отправилась под нож.
— Ты всегда один? — спросил Стиг, присев на выращенную табуретку.
Лицо Вейшенга не изменилось.
— А ты всегда такой любопытный?
— Я ребенок.
Азиат фыркнул.
— Что смешного? — не понял Стиг.
— Ничего.
Господин У нарезал овощи, не глядя на нож — его руки работали автоматически. Пучок зелени был измельчен в мгновение ока.
— Да, — сказал У. — Я живу один.
— А сколько тебе лет?
— Много.
Хозяин квартиры двигался быстро, его перемещения были отточены многолетней практикой. У одновременно что-то помешивал, регулировал пламя, добавлял, варил и тушил. По комнате разливался незабываемый аромат. Наверное, так пахнет в дорогом ресторане с живыми поварами. Где-нибудь на Земле.
Створки панорамного окна сдвинулись.
— Я видел зарождение первых колоний, — вдруг произнес господин У. Его руки уже раскладывали еду по тарелкам. — Я помню время до Сферы. Время, когда мы ничего не знали о неосах.
Стиг замер.
— Никаких звезд, — добавил господин У. — Тогда мы не умели летать к дальним мирам.
Мальчик ждал продолжения, но его не последовало. Взгляд спасителя подернулся дымкой воспоминаний, а затем вновь стал обычным. Жестким и ясным.
— Пора есть.
Новостные ленты смыло со стены волной цифровых изменений. Стиг увидел пожелтевший лес, засыпанную опавшими листьями тропу и далекие горные вершины. Заснеженные пики проступали в просветах, образованных редкими деревьями. Шумел водопад. Или речная мельница, поди разбери. Идиллическая картинка из прошлого.
Зона приготовления начала трансформироваться. Грязная посуда спряталась в моечную машину и нырнула в стену. Исчезли разделочные и варочные поверхности. Заработали климатические фильтры, вытягивая лишние запахи и влагу. Посреди комнаты собрался низкий столик — Стиг понял, что есть придется, как и вчера. На полу, поджав под себя ноги.
Завтрак был вкусным.
Тушеные овощи — острые, с зеленью и специями. Скрученные особым образом роллы. Лепешки, которые господин У исхитрился испечь между делом.
Стало уютно.
12
Творить невозможное.
Перекачивать финансовые потоки через офшорные зоны, раскинувшиеся за пределами юрисдикции неоса. Открывать и закрывать подставные компании. Редактировать целые участки Сети, избавляясь от виртуальных следов. Направлять в нужное русло материалы и технологии, нанимать людей. Каждому — дозированную порцию данных. Узкие специализации, уровни доступа. Делать так, чтобы конструктор не видел всего проекта, не представлял масштаб замысла.
Приходилось воровать.
В прямом смысле этого слова.
Строители Сферы отчаянно нуждались в материи, добывая ее в разных уголках вселенной. Оккупировались необжитые системы, перехватывались странствующие кометы и астероиды. Что-то покупалось за бесценок. Велась торговля. Технологии в обмен на материю. Военная помощь в обмен на материю. Машины и оружие в обмен на материю. Все эти астероиды и куски разрушенных планет прокачивались по пищеводам червоточин. Земная цивилизация стала напоминать спрута, запустившего щупальца в звездную даль. Этот кракен хватал все, что попадалось, и тащил в свое логово, обрастающее новыми фрагментами.
Вспыхивали войны.
Локальные, без претензий на космическое противостояние.
Нина уже давно решила — она не собирается жить внутри паразитической культуры. Были времена, когда люди вкладывали в слово «экспансия» иной смысл. Расселиться по звездам, дотянуться до неизведанных миров, подружиться с другими расами. Детские мечты. Там, в неизмеримых и непостижимых безднах, все уже давно поделено. Иерархии выстроены, каждая цивилизация на своей полочке. Покровители главенствуют в этой песочнице, их не сдвинуть, не победить. Да и зачем? Неосы — это благоденствие. Разум и порядок. Эффективность и светлое будущее.
Папа, зачем ты это сделал...
А существовал ли иной выбор? Что стало с теми, кто отказался танцевать под чужую музыку? Оплавленные города, покрытые серебристой травой муравейники тиванков... Быть может, они сражались с внешним врагом, а вовсе не с себе подобными? Неужели отец предвидел всё это, спускаясь на «Зевсе» в юпитерианскую мглу? Осознавал, что ему предоставлена иллюзия выбора, а судьба человечества давно предрешена?