Ческа была из тех людей, которые допускают вмятины и проколы в себе, позволяя своей уязвимой стороне проявляться и обнажать свои эмоции. Но ее сердце было нелегко разбить. Но оно того стоило.
— Я никуда не собираюсь, — сказал я, надеясь, что говорю правду.
Моя рука скользнула вниз по ее спине успокаивающим движением, но мой член затвердел, когда ее рука скользнула вниз по моему телу, и она провела кончиками пальцев по верху моих боксеров.
— Сегодня — нет, вчера — мне сняли контрацептивы, — объявила она, наклоняясь, чтобы взглянуть на светящиеся часы. — Который час? О, уже вчера.
Мой пульс участился, и я переместил руку туда, где она была прикреплена, почувствовав тонкий шов от удаления. Такой горько-сладкий момент. У меня в горле образовался комок, и я прочистил его, прежде чем заговорить.
— Ты понимаешь, что это означает, что я собираюсь трахать тебя несколько раз в день, — сказал я, перекатывая ее на спину.
— Тогда особой разницы нет, — поддразнила она.
Наклонившись вперед, я захватил ее губы своими. Она раскрылась, сплетая свой язык с моим и возвращая мне все, что я делал с ней. Прервав поцелуй, я подался в сторону и стянул с нее шорты. Она приподнялась, чтобы помочь, и я раздвинул ее ноги, обнажая ее для себя, наслаждаясь ею. Я просунул в нее два пальца — она уже была насквозь мокрой. Я упивался наполненным похотью вздохом в ответ и обхватил ее. Тыльной стороной ладони я массировал ее клитор, в то время как мои пальцы двигались внутрь и наружу.
Мой член прижался к моим боксерам, и я стянул их одной рукой. Я ни разу не переставал играть с Ческой. Ее ногти впились в мою руку, когда она извивалась от удовольствия. Вырвавшись из ее захвата, я переместился между ее ног, и мой рот опустился к ее киске. Я наслаждался ею, проводя языком по ее клитору и поддерживая ритм рукой. Ее руки сжали короткие пряди моих волос. Я ухмыльнулся, прижимаясь к ее коже. Мне нравилось, что она взяла на себя ответственность за свои собственные желания, говоря мне словами и действиями именно о том, что ей нравилось или чего она хотела.
Прижав пальцы под определенным углом к ее внутренним стенкам, я раздавил их языком и не проявил милосердия. Секундой позже мое имя сорвалось с ее губ с криком, когда она кончила.
Отстранившись, я покрыл себя доказательствами ее возбуждения. Мой член завис у ее входа, и она обхватила меня ногой и еще сильнее прижала к себе. Я поцеловал ее, затем на секунду задержал на ней взгляд, прежде чем войти в нее.
Я зашипела и ненадолго закрыл глаза, прежде чем открыть их снова.
— Каждый чертов раз.
— Что? — пробормотала она. У нее вырвался вздох, когда я схватил ее за талию и насаживал на свой член снова и снова.
— Никто не чувствуется тебя. Черт, — простонал я, одной рукой скользнув вниз, чтобы обхватить ее клитор. Я отказался кончить до того, как она достигнет очередного оргазма.
— Боже… Тео, — простонала Ческа.
Ее голос сорвался, когда она вцепилась руками в мои плечи и разбилась вдребезги. Она крепко сжалась вокруг меня, а я продолжал входить в нее.
Я опустил голову и взял в рот один из ее сосков, нежно дразня его зубами и проделывая то же самое с другим. Пробираясь вверх по ее телу, я поцеловал ее в нижнюю часть шеи и слегка прикусил.
— Я люблю тебя, моя жизнь, — заявил я, еще дважды глубоко войдя в нее, и замер.
Стон сорвался с моих губ, и экстаз сковал меня своей хваткой. Ческа приблизила свой рот к моему и проглотила остаток звука. Я прижался к ней бедрами, не желая немедленно расставаться.
Я уперся руками по обе стороны от ее головы и прервал поцелуй. Глядя на нее, я признался.
— Строить жизнь с тобой будет лучшей частью моей жизни.
Ческа одарила меня прекрасной улыбкой, которую я никогда не устану видеть. Ее голос пронзил что-то жизненно важное внутри меня и сломал часть меня. Но я старался не показывать своих мыслей, пока она говорила.
— Эта часть нашей жизни будет моей любимой, — призналась она.
Я поклялся себе, прямо там и тогда, что сделаю все, что в моих силах, чтобы удержать ее. Чего бы это ни стоило, я заплачу.
У всех нас были секреты, и худшие из моих были вот-вот раскрыты и выставлены на всеобщее обозрение.
Глава 42
Ческа
У меня загорелись глаза, когда я села за кухонный стол и принялась за круассан с маслом. У меня вырвался тихий стон. Глаза Тео остановились на том месте, где я слизывала крошки с губ горячим взглядом. Он поставил передо мной чашку чая и прислонился к стойке, потягивая кофе. Напряжение его мышц под облегающим топом отвлекало меня, пока его смешок не заполнил пространство.