А если она опять наденет маску искренности и невинности? Сможет ли он устоять перед ней? Если перевести ее на работу в управление, придется видеть ее постоянно. А куда еще можно перевести ее?
Эндрю пытался разобраться в своих чувствах, когда секретарша сообщила ему, что Мюриел в приемной и хочет его видеть. У него вновь возникли подозрения, хотя только страх – да, он признавал, что это был страх, – помешал ему принять Мюриел. Но, едва отослав ее, он почувствовал угрызения совести и был уже готов послать мисс Кук, чтобы вернуть ее обратно, но его отвлек долгий телефонный разговор по поводу нового изолирующего материала, который разработали химики его фирмы. После этого он решил пойти в лабораторию и обсудить результаты испытаний на месте. Возвращаясь к себе в кабинет, он уже решил послать за Мюриел после ленча, но по дороге заглянул в цех, где она работала и…
Почему он не уволил ее сразу? Этот вопрос преследовал его весь день. Даже после случая с обмороком, который произошел буквально через пять минут после того, как он увидел ее в объятьях другого мужчины, он не смог вызвать управляющего и отдать приказ об ее увольнении. Что же эта девушка сделала с ним? Она, должно быть, колдунья. Он слышал о женщинах, которые пользуются какими-то таинственными чарами, так что их жертвы теряют способность рационально мыслить. Но он никогда даже не представлял себя на месте жертвы!
– Именно в этот момент и именно в этом месте? – Эндрю покачал головой. – Ты слишком много хочешь от случая, Билл.
Едва он сказал это, как тут же опять мысленно увидел Мюриел и понял, что она и вправду выглядела слабой и бледной. «Почему я тогда это не заметил?» – удивился он и сразу вспомнил, что в тот момент он был полон такого отвращения и презрения к ней и что единственным его желанием было поскорее избавиться от нее.
– Уверяю тебя, что так вполне могло случиться, – настаивал Билл.
Эндрю ничего не ответил. Свернув на широкую, обсаженную деревьями аллею в одном из самых престижных районов Барстона, он остановил машину перед домом своего друга. Билл на минуту задержался около машины.
– Спасибо, что подвез меня, – сказал он, – Надеюсь, моя машина завтра уже будет готова. Я без нее как без ног. – Он чуть помолчал. – Мюриел… Я знаю, что это не мое дело, но… ты ведь не собираешься уволить ее?
Эндрю нервно провел рукой по волосам, но голос его прозвучал спокойно и сдержанно:
– Нет, Билл. Я собираюсь выяснить, в чем там дело.
Шел проливной дождь. Мюриел выскочила из автобуса и бежала по улице до самых дверей своего дома.
На крошечном крыльце, дрожа от холода, стояла ее тетя.
– Тетя Эдит! – Мюриел замерла от неожиданности. – Что-то случилось?
– Ничего особенного. – Тетя Эдит сердито ткнула ступеньку своим зонтиком. – Я не так уж часто обременяю родственников своими визитами, но когда я все же решаю заехать, их не оказывается дома!
– Простите, тетя Эдит. Но вы же не сообщили маме, что приедете…
– Да, я не написала ей, если ты это имеешь в виду, но, когда в доме живет так много людей, кто-нибудь обычно бывает дома. – Она взглянула на свою племянницу и ворчливо добавила: – Ну, что же ты стоишь? Разве у тебя нет ключа?
– Есть.
Мюриел открыла дверь, включила свет, впустила тетю и закрыла дверь, подложив под нее коврик. Когда ветер дул в этом направлении, вода затекала под дверь и тоненькими ручейками устремлялась по узкому коридору, который служил прихожей.
– Диль ушла на новоселье. Одна из ее подруг переехала в муниципальный дом в новом районе. Фред приедет туда сразу после работы. Дерек задерживается в школе – они репетируют пьесу для рождественского вечера, а мама поехала в оперу с клубом велосипедистов «Эдлстон Уилеро».
– Что-о? – Тетя Эдит так и замерла от удивления, держа в руках свой плащ. – Ты хочешь сказать, что твоя мать занялась велосипедным спортом?
– Нет. – Мюриел улыбнулась. – Можно быть членом клуба, но не ездить на велосипеде. У них там разные развлечения. В прошлом месяце они ездили на экскурсию на кондитерскую фабрику.
Тетя Эдит посмотрела на Мюриел с каким-то странным выражением.
– Я все же думаю, что твоя мать могла бы найти лучшее применение своему времени и деньгам. И вообще, ей следовало бы быть дома и приготовить горячий ужин. Я, конечно, не одобряю избалованных детей, но прямая обязанность матери – хорошо кормить своих детей.
Они вошли в гостиную, и Мюриел опустилась на колени перед камином, чтобы выгрести из него золу. – Нас хорошо кормят, – ответила она. – Кстати, мама почти нигде не бывает. Она наверняка оставила что-нибудь на кухне. – Мюриел подула на угли в камине, и на них появился слабый огонек. – Я сейчас принесу уголь, а потом поставлю чайник. Чай будет готов через пять минут.
Когда камин разгорелся, Мюриел пошла на кухню, чтобы посмотреть, что мама приготовила к чаю. Она нашла тарелку с холодным мясом; на этот раз его было больше, чем обычно. Отложив часть на другую тарелку, Мюриел достала помидоры и соус к мясу; потом стала резать хлеб. Интересно, надолго ли приехала тетя Эдит? Она, конечно, не уйдет сразу же после чая… а Мюриел не сможет уйти и оставить ее одну. Зачем она приехала? Она и вправду редко навещает родственников и ни разу еще не приезжала зимой.
– Вы хотели увидеть маму по какому-то важному делу? – спросила Мюриел, заметив, что тетя Эдит вошла на кухню с чайником и неуверенно оглядывается по сторонам. – Коробка с чаем стоит на полке.
Старая дама подошла к полке и взяла коробку.
– У меня не было определенной цели, – ответила она. – Я ездила в Барстон к своему поверенному и подумала, что было бы неплохо навестить вас. – Повернувшись к Мюриел, она с любопытством посмотрела на нее. – Что с тобой? Ты была больна?
– Была больна? Нет, я прекрасно себя чувствую.
– Но ты неважно выглядишь. Похудела, щеки ввалились. Я это сразу заметила. В чем дело?
– Папа… – поспешно ответила Мюриел. – Я, кажется, никогда не смогу его забыть. – Она посмотрела на тетю глазами, полными слез. – Вы не представляете, как мне его не хватает, тетя Эдит. Он был такой добрый, такой чуткий. Я могла говорить с ним обо всем… Это было гораздо легче, чем с мамой.
– Но о чем же ты хотела бы поговорить с ним, Мюриел? – Ее низкий голос прозвучал, казалось, без всякого выражения, но взгляд старой дамы был внимательным и цепким.
– Ни о чем… ни о чем определенном. Я просто хотела объяснить, что я чувствую. – Поставив все на поднос, Мюриел взяла его и поспешила в комнату. Здесь она увидела, что тетя Эдит уже постелила скатерть и достала столовые приборы.
– Захватите, пожалуйста, чайник, – попросила она. – Тогда у нас будет все необходимое.
Тетя Эдит разлила чай по чашкам и села напротив своей племянницы. Она молча разглядывала Мюриел несколько минут, затем сказала со своей обычной прямотой:
– Это все из-за молодого Берка – ты его не забыла. Нет, не отнекивайся и не ври, будто не влюбилась в него. Я-то знаю, что влюбилась! Что ж, я предупреждала, что у тебя будут неприятности, так оно и вышло! Что, попался, который кусался? Так тебе и надо! Может, в следующий раз ты будешь осмотрительнее с теми, кто умнее тебя! Тебе, наверное, не приходило в голову, что это своего рода возмездие?
Мюриел не раз думала об этом. Но она считала, что не сделала ничего настолько дурного, чтобы ее карали этой ужасной болью, такой непередаваемой пустотой, которые охватывают ее, едва она утром открывает глаза, и не отпускают до тех пор, пока она не погрузится в беспокойный сон.
– Я думала об этом, тетя Эдит.
– Рада это слышать.
Хотя она говорила со своей обычной резкостью, в ее голосе прозвучали какие-то незнакомые мягкие интонации, которые заставили Мюриел поднять голову. На вид тетя Эдит была по-прежнему сурова.
– Я знаю, что я вбила себе в голову глупость, тетя Эдит, – сказала Мюриел почти шепотом. – Но после того, как я встретила Эндрю, это уже не имело значения. Честное слово, я ни о чем таком уже не думала.