Я себя ненавижу. Главное, чтобы Витёк не узнал о том, что произошло у нас с Иркой. Он-то ведь в курсе моих отношений с Ленкой. Самое же отвратительное в этой ситуации не то, что он расскажет Ленке, за это я не боялся, просто он влюблён в Ирку и, когда узнает, что произошло между нами, скорее всего, уйдет в очередной запой.
Я думаю о Ленке, о последней ночи, проведённой с ней, это воспоминание возбуждает меня сильнее даже того, что делает Ирка. Наконец все кончено. «Ты пока мойся, а я пойду и приготовлю завтрак» – предлагаю я, одеваясь. «А ты разве не хочешь принять душ со мной?» – удивлённо спрашивает она. «Хочу, конечно, – бессовестно вру я, – Но мне-то ведь сегодня на работу, а ещё Витька надо в чувство провести». «Ууу, какой ты, – обижается она, а потом, словно смилостившись, добавляет – Ну, и ладно, иди, готовь завтрак».
На завтрак я разогрел блинчики. Чайник для горячего кофе должен был вот-вот закипеть. На часах было без пятнадцати семь. Я пошёл будить Витька.
– Колобок, вставай, давай, уже семь.
– Оставьте меня, деньги после зарплаты верну, дайте поспать! – пробурчал он в ответ.
– Витёк, твою мать, вставай, давай!
– Мама? Что, где?
– Да нет, нет здесь твоей мамы, всё нормально, давай поднимайся, завтрак уже на столе.
– Ой, слушай, голова раскалывается. У меня там, в холодильнике, лекарства, принеси анальгинчика две таблетки и угля активированного тоже таблетки две, а то я сдохну счас.
– Хорошо.
После завтрака Витёк, прихватив бутылку пива, побежал на работу.
– Клим, только когда будете уходить, не забудь захлопнуть дверь, лады?
– Лады!
Я не хотел оставаться с ней снова наедине, мне просто опротивела маска притворства, но по-другому нельзя.
– Иришка, мне бежать надо, прости, что не остаюсь, но я ещё переодеться должен.
– Клим, а ты провожать меня придёшь?
– Конечно, во сколько у тебя поезд-то?
– В двадцать два.
– Давай тогда в половину, под часами у входа на вокзал.
– Хорошо.
Я выиграл ещё несколько часов на обдумывание сложившейся ситуации. Только, похоже, варианта, который бы устраивал всех, найти мне не удастся. Что же делать, что же делать? И я решил оставить пока всё как есть.
Вечером я посадил Ирку на поезд. На платформе она прижималась ко мне, жаждая поцелуев и ласки, но страх того, что нас могут увидеть какие-нибудь знакомые, а ещё и то, что я действительно этого не хотел, заставил меня соврать, что у меня раскалывается голова и, наверное, развивается простуда. Я даже покашливал, пока провожал её. Когда поезд тронулся, признаюсь честно, я вздохнул с жутким облегчением. Ну, по крайней мере, на два месяца одной проблемой меньше. Только вот завтра с утра приедет Ленка. Что же делать, что же делать?!!!
Домой ехать не хотелось. Мне необходимо было пройтись, чтобы в который уже раз осмыслить то, что произошло. Целый день на работе я был словно потерянный, потому что только и думал о том, как же мне поступить. Ложь казалась меньшим злом, но на своём горьком опыте я уже не раз убеждался, что правда, какой бы она ни была, всё равно всплывёт рано или поздно. Моё молчание о произошедшем и было бы ложью. Но как сказать ей? Чёрт, надо было сделать предложение без всех этих романтических заморочек, прямо там, в кафе, когда она сказала, что уедет в командировку, тогда бы я точно не изменил ей! Хотя, кто знает. Можно сколько угодно говорить о том, как и что могло быть, если бы я сделал так или вот эдак, но на самом деле это ничего уже не сможет изменить, а только сожрёт время и силы, которые мне нужны для того, чтобы принять правильное решение. Почему всё так запуталось, или наоборот? Может, эта ночь с Иркой была всего лишь проверкой, испытанием моих чувств к Ленке? Я же просто убедился, что мне нужна только она, только с ней мне хочется быть. «Нет, Клим! – одёргиваю сам себя, – Так каждый раз, переспав с другой женщиной, ты будешь себя отмазывать. Признайся себе, ты сдался сразу же, почувствовав вкус и запах слабости, и решил, что легче уступить, так почему же в следующий раз, если будет возможность, ты не сдашься, найдя себе подходящее оправдание о проверке чувств?» Хочется напиться до потери сознания, чтобы забыть всё. Но утром вместе с головной болью вернётся понимание того, что на самом деле ничего не изменилось, просто я оттянул развязку, которая всё равно наступит. Даже поделиться и посоветоваться не с кем. Я остался один на один с самим собой. Внутри меня всё разрушается, и так будет продолжаться до тех пор, пока я на что-нибудь не решусь. Интересно, как отреагирует Ленка? Я себе этого просто не представляю, хотя и знаю её целый год. Для развязки, после моего признания, может подойти любой вариант развития событий. Ленка, ну зачем ты уехала? Всё-таки я должен сказать ей правду, а там уже дальше, в зависимости от того, как она поведёт себя, сама собой решится и проблема с Иркой.