Как и на всякой другой планете, внутренние силы на Марсе не дремали. Бывали порой марсотрясения. Тогда лед раскалывался, сквозь полыньи проступала вода. Теплая вода испарялась, и в разреженной марсианской атмосфере возникали длинные полосы туманов.
Вдоль трещин мороз смягчался. Тут-то и могла появиться растительность, а с нею, быть может, даже и какой-то животный мир. Жизнь, возможно, есть и в теплом океане, защищенном ледяным покровом от суровых холодов.
На поверхности же, вдоль трещин, протянулись свои линии жизни, прямые, как каналы, потому что трещины во льду бывают правильной формы.
С Земли видны, конечно, не сами трещины, а полосы растительности по их краям. Ведь в телескоп можно увидеть только полосу шириной не меньше чем в десятки километров!
Влаге удавалось, вероятно, как-то попасть на обширные пространства «морей» — темных пятен на поверхности Марса, и там летом появлялась растительность.
Ледяной покров могли разрушить местами и метеориты, которых за миллионы лет падало немало. Поблизости от Марса пояс астероидов — об этом не надо забывать.
Такую картину рисуют профессор А. Лебединский и астроном В. Давыдов. Представьте-ка себе Землю, говорит Давыдов, на марсианской орбите… Удалившись от Солнца, она стала точь-в-точь такой же, как Марс, оледеневшей планетой.
Давыдов приводит и еще любопытный факт, говорящий в пользу марсианских подледных океанов. Что будет, если вскроются трещины ледяного покрова? Оттуда должен вырваться водяной пар, который вскоре рассеется и исчезнет. Астрономы же на Земле заметят тогда ненадолго появившуюся белую полоску.
Видели ли ее на самом деле? Да, не раз. Значит… Впрочем, с окончательными выводами пока подождем. Сколь верна гипотеза, покажет будущее.
Первоначальная, еще не расширившаяся Земля, Земля без морей и океанов — одна лишь суша, да ледяные шапки у полюсов. А рядом — Марс, Марс современный — тоже безводный, с пятнами углублений — «морей». Длинные, растянутые по обоим полушариям, они, по мнению сторонников расширения нашей планеты, очень похожи на стыки земных материков, те трещины, где зарождались океаны.
Так не зачатки ли это будущих марсианских океанов? Не предстоит ли Марсу пройти тот же путь, что прошла и Земля, — расшириться, стать большой планетой?
Моря там станут действительно морями. Из недр выйдет плененная влага, климат потеплеет, изменится атмосфера, появится богатая растительная жизнь. Марс догонит Землю! В солнечной системе появится еще одна вполне пригодная для жизни планета.
Вот какие заключения о Марсе можно сделать, исходя из гипотезы о расширяющейся Земле. Кстати, одного из ее авторов, И. Кириллова, на самую идею и натолкнуло сравнение двух соседних планет. Но ясности полной и окончательной еще нет. Это интересно, тем более необходима проверка.
Спор о каналах длится уже более ста лет. И, прежде всего, возникла смелая мысль, увлекшая многих.
Каналы, созданные разумными существами, беспримерные гидротехнические сооружения, орошающие бедную водой планету, — вот гипотеза, у которой оказались горячие сторонники и не менее горячие противники.
— Каналы — это линии жизни в бесплодных марсианских пустынях. Но то, что мы видим, — не сами каналы; слишком они узки, чтобы увидеть их даже в самый сильный телескоп. Вода утоляет жажду почвы, и по берегам каналов, вслед за водой, идут от полюса к экватору растения. Они ползут весной от полярных шапок к экватору, на сотни и тысячи километров, опоясывая всю планету, словно сетью сосудов. Ее-то, широкую полосу воспрянувшей к жизни мертвой пустыни, мы и видим. За этим победным шествием влаги скрыта разумная воля жителей древней планеты. Пятна на пересечении каналов, узлы водоносной системы, — наверное, марсианские города.
Так рассуждали одни астрономы.
— Ваши каналы просто оптическая иллюзия. Если хорошенько вглядеться, никаких каналов не увидишь: они распадаются на отдельные пятна и лишь издали сливаются в одну линию. О марсианах, об искусственном орошении не может быть и речи. Какими же должны, кстати, быть насосы, чтобы по равнинной поверхности Марса гнать через всю планету огромные массы воды! Вероятно, это просто какие-то «дефекты»: трещины, изломы. Но уж, во всяком случае, марсиане здесь ни при чем.
Так говорили противники каналов.
— Допустим, — продолжали противники «растительных» каналов, — что так и есть. Но почему влага потекла бы от полюсов к экватору обязательно по прямым? Почему не блеснет никогда зеркало воды? Ведь каналы эти шириной в десятки километров! И, наконец, неужели хватит влаги, чтобы насытить ею всю планету, когда толщина полярной шапки всего сантиметры, а общая длина «каналов» — больше миллиона километров?