Прошел год после смерти сына, в течение которого Джим не прекращал попыток связаться с Кэрол. Он хотел первым сообщить ей о трагедии, но обстоятельства не позволили ему сделать это. Теперь же у него появилось желание просто поговорить с ней об этом, рассказать все, что ему было известно, и, насколько возможно в таком случае, утешить ее.
Кроме того, Джиму хотелось выяснить причину ее молчания. Он рассматривал его как немое обвинение против него. Джим Кирк чувствовал косвенную вину за смерть сына, хотя прошедшее время несколько сгладило боль утраты и притупило чувство ответственности. Кэрол не ответила на сигнал, посланный с борта "Энтерпрайза", находившегося в пределах устойчивой радиосвязи с Землей. Джим самым решительным образом был настроен на разговор с Кэрол, пусть даже для этого ему пришлось бы взять отпуск и встретиться для личного разговора.
Он еще не решил, как поступить, если она откажется открыть дверь.
Экран рядом со звонком вспыхнул, говоря о том, что на пришедшего смотрели.
На нем мелькнула и тут же исчезла Кэрол, не дав Кирку возможности определить выражение ее лица. Она даже не поздоровалась с ним… но все же показалась. Джим не знал, считать это хорошим знаком или нет.
Дверь распахнулась. Кирк глубоко вздохнул и вошел. Пустынный холл вел в просторную гостиную, где у ящиков с антигравитационными ручками стояла Кэрол. Почти вся мебель была составлена на одну сторону к голым стенам.
Кэрол выглядела измученной, уставшей и опустошенной, как и сама комната.
Ее состояние взволновало Джима.
– Входи, – сказала она. Приглашение войти не было теплым и дружеским.
Усталость чувствовалась и в ее голосе, так мог говорить только не выдержавший осады противник. – Думаю, нам следует с этим покончить.
Знаешь, если бы ты опоздал на один день, то не застал бы меня.
– Мне повезло, – попытался улыбнуться Кирк.
– Я так не думаю. Садись, – она показала рукой на единственный стул, не заваленный ящиками и другими вещами.
Джим в знак отказа помотал головой.
– Я постою. У тебя такой вид, что лучше бы сесть тебе.
– Как хочешь, – она грузно опустилась на стул. Джим продолжал стоять, чувствуя неловкость ситуации. Ему хотелось дотронуться до нее, обнять и успокоить, но перед ним была уже не та Кэрол, которую он любил в молодости, не та Кэрол, которая позже, во время миссии на Генезис, стала ему подругой и матерью его сына. Теперь перед ним предстала женщина постаревшая, осунувшаяся и убитая горем. Кирк не решился приблизиться к ней.
– Я пытался связаться с тобой после смерти Девида, – сказал Джим.
Она смотрела мимо него на голые белые стены.
– Это известие застало меня на Дельте. Когда я вернулась на Землю, ты уже улетел на другое задание.
– Я оставлял тебе письма…
– Я получила их, но не читала. Не уверена, что и сейчас смогу это сделать.
Джим Кирк, не ответив, бросил на Кэрол взгляд. Перед тем как прийти к ней, он тщательно обдумал все, что скажет, но подготовленные слова вылетели из головы.
– Кэрол, – начал он чуть ли не шепотом, – когда убили Дэвида, я хотел первым сказать тебе об этом.
– Почему? – вопрос прозвучал холодно и с раздражением. Это был даже не вопрос, а обвинение.
– Потому что он был нашим сыном, и я знаю, как он погиб…
– Его убили клингоны. Разве этого мало?
Джим ничего не ответил.
– По-моему, во всем, что ты говоришь, чувствуется забота обо мне.
Если для тебя это так важно, то почему ты не понимаешь, что я не желаю тебя больше видеть? Чего ты хочешь от меня после всего этого, Джим?
Прощения? Оправдания?
– Я пришел сюда не за этим.
– Тогда скажи, что тебе надо?
– Я хотел рассказать тебе, как погиб Дэвид, – сказал Джим, изо всех сил стараясь не проявить в голосе раздражение и горечь. – Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке после долгой разлуки.
– В порядке? – Кэрол вскочила со стула и отрывисто расхохоталась.
Смех был искусственным и полным желчи. – Дэвида больше нет, а ты хочешь услышать от меня, что все превосходно. Ты возвращаешься в мою жизнь, и вдруг, ни с того ни с сего, уничтожают Генезис, а четырех моих лучших друзей убивает какой-то безумец, желающий отомстить именно тебе. Может, ты и не виноват в том, что сделал Кхан, но когда я потеряла Дэвида, во мне что-то надломилось… Может, мои обвинения и несправедливы, но я всегда боялась, что потеряю его, если он узнает, кто его отец. Я была права.
Ошибалась лишь в том, что его поглотила не страсть к звездным кораблям, как тебя, а унесла ужасная смерть…
– Он погиб, защищая других, – не дал ей закончить Джим. – Он спас лейтенанта Саавик. Та сказала, что сын погиб смертью храбрых, сражаясь за ее жизнь. По ее словам, все произошло очень быстро.
Лицо Кэрол исказила боль, она беспомощно упала на стул и ушла в себя.
Джим Кирк приблизился и дотронулся до ее руки. Кэрол ничего не сказала, но руки Кирка не отвела.
– Ты думал, – все же выдавила она из себя, – что со временем я смогу пережить смерть Дэвида, что смирюсь с тем, как это случилось, и осознаю, что твоей вины в этом нет. Но не в моих силах помочь тебе снять с себя вину, которую ты чувствуешь из-за гибели Дэвида, и успокоить твою боль.
Боже, я не могу ничем поддержать даже себя, – Кэрол перешла на шепот:
– Я полна такой ярости… Мне хочется причинить боль кому-нибудь… Клингону, убившему Дэвида, но его здесь нет, и поэтому я срываю злость на том, кто ближе, – она заплакала. – Они животные, они не ставят жизнь ни во что. Зверски уничтожили моего сына ради убийства и даже глазом не моргнули.