— Не-е, — пробормотал чародей, с трудом ворочая языком по пересохшему рту. Ощущение было такое, словно там ночевала стая амбарных крыс.
С огромным трудом он вновь открыл глаза и сделал попытку приподнять голову. Шею саднило так, словно ему кто-то накануне как следует по ней надавал. Моментально прокрутив в голове вчерашний вечер, Ахальо пришел к выводу, что ничего подобного не случилось. По крайней мере, в замке. Он хоть и смутно, но помнил события ушедшего дня, вплоть до того момента, как поднялся в башню. А в башню он поднялся с кувшином вина.
Эта мысль придала импульс его движению. Ахальо выпрямился и уставился вперед. Взгляд начал проясняться, и расплывчатое пятно, темневшее перед ним, приняло очертания кувшина.
— О-о-о, — простонал чародей и протянул трясущуюся руку вперед.
Пальцы ходили ходуном, и ему с трудом удалось обхватить кувшин руками. Он крепко сжал посудину и поелозил ей по столешнице. На дне что-то плюхало. Проворным движением он пододвинул кувшин к себе и, задрав голову кверху, опрокинул содержимое себе в рот. Вина было на полтора глотка.
Облизав растрескавшиеся губы шершавым, словно неструганная доска, языком, Ахальо прочистил горло и более осмысленным взглядом посмотрел на Егора. Мальчик стоял рядом с ним и внимательно разглядывал чародея.
— Вам плохо? — участливо спросил он.
— Ага, плохо, — просипел мужчина, с трудом вставая из-за стола.
Он поднял правую руку и понюхал подмышку.
— Фу-у, ну и воняет от меня, — поморщился Ахальо.
Чародей вернул свой зад на стул, и его рука сама потянулась к кувшину. Замерев на полпути, он изменил вектор движения и взял в руки портсигар. Откинув крышку, Ахальо разочарованно заглянул внутрь и отбросил его в сторону.
— Черт, даже закурить нечего, — прошептал он, проведя рукой по глазам.
Некоторое время он просто сидел молча, сомкнув веки. Егор сидел напротив и ничего не говорил. Собравшись с мыслями, Ахальо раскрыл глаза.
— Сейчас, малец, я схожу за завтраком и буду чинить ковер. Подождешь меня?
— Ага. Как вчера, да? — с вызовом спросил мальчик.
— Ты не ори, ладно? И так башка раскалывается, — Ахальо поморщился. — Нет, не как вчера. Я спущусь вниз, заберу свертки и вернусь. Вчера… э-э-э… немного не с руки было со всем купленным барахлом подниматься. Я под лестницей спрятал.
Егор продолжал недоверчиво смотреть на чародея.
— Хочешь, со мной пошли, — с нотками раздражения предложил Ахальо.
— По этой жуткой лестнице? — поежился мальчик. — Нет уж, лучше Вы сами, раз это только туда и обратно.
— Как хочешь, — огрызнулся чародей, поднимаясь на ноги и беря в руки помятую шляпу. — Я и один могу сходить.
На этот раз Ахальо вернулся с двумя огромными свертками, каждый размером с большой дорожный чемодан. Пыхтя и отдуваясь, он повалил ношу на пол у кровати и сел рядом с ней прямо на пол, после чего снял шляпу и принялся обмахивать ей свое раскрасневшееся от натуги лицо. Капельки пота струились по щекам и лбу и застревали в бороде. Синяя жила на шее чародея вздулась и бешено пульсировала. Едва переведя дух, Ахальо потянулся к одному из тюков и принялся в нем что-то искать. Вскоре он вытащил деревянную коробочку, открыл ее и достал сигарету.
— Вот, малец, — просипел он, раскуривая папиросу, — главное, табак есть, — мужчина выпустил струйку дыма изо рта и добавил: — А остальное приложится.
Егор пропустил слова чародея мимо ушей и принялся разглядывать тюки.
— А что там? — спросил мальчик.
— Ах да, — спохватившись, Ахальо встал на ноги и принялся разворачивать второй баул. — Вот, держи. Позавтракай.
С этими словами он протянул Егору холщовый сверток, в который, как оказалось, были завернуты мясо и краюха хлеба. Немного покопавшись, он вытащил два кожаных бурдюка, один из них открыл и налил мальчику:
— На, запей. Это вчерашний морс.
Егор, не говоря ни слова, с полностью набитым ртом, схватил стакан и принялся жадно пить. Ахальо, немного раздумывая, покрутил второй бурдюк, тяжело вздохнул и отставил его в сторону.
— Та-а-ак, — протянул он. — Сперва надо закончить с ковром, а потом можно собраться и отправиться в путь. Ты как, готов к великому путешествию? — Ахальо заговорщицки подмигнул мальчику.
— Угу, — кивнул Егор, продолжая жевать.
— Значит, путешествие состоится, — задумчиво протянул чародей, подбирая с пола иголку с нитками.
Он схватил валявшийся рядом ковер, уселся по-турецки и, напевая что-то под нос, принялся латать прохудившуюся вещь.